Тяжело молчал
валун-догматик
в стороне от волн.
А между тем —
я смотрел на мир,
как математик,
доказав с десяток теорем!..
Скалы встали
перпендикулярно
к плоскости залива.
Круг луны.
Стороны зари равны попарно,
волны меж собою
не равны.
Вдоль залива,
словно знак вопроса,
дергаясь спиной и головой,
пьяное подобие матроса
двигалось
по ломаной кривой.
Спотыкаясь даже на цветочках —
(Боже! Тоже пьяная «в дугу»!..) —
чья-то равнобедренная дочка
двигалась,
как радиус в кругу!
Я подумал, это так ничтожно,
что о них нужна, конечно, речь,
но всегда
ничтожествами
можно,
если надо, просто пренебречь!
И в пространстве —
светлом,
чистом,
смелом —
облако – (из дальней дали гость) —
белым,
будто выведенным мелом,
знаком бесконечности неслось!