Работать оператору приходилось в исключительно трудных условиях. Вспоминая эту обстановку, Зиничев рассказывал: «Весь эфир был до отказа забит интернациональной смесью радиосигналов. Рядом с аккуратным немцем торчал разухабистый итальянец, которому ничего не стоило пустить какую-нибудь шуточку открытым текстом своему напарнику. А между ними, словно пытаясь растолкать соседей локтями, вылезал со своей тарабарщиной венгр. На западном же направлении эфир продолжал оставаться относительно спокойным. Лишь изредка нарушала его покой радиостанция опергруппы штаба 9-й германской армии»[136].
Сержант Зиничев научился по почерку отличать одного из радистов узла связи штаба 9-й армии. Этот радист в буквах Q и Z чуть-чуть затягивал второе тире. Поэтому звуки, передававшие эти буквы, звучали более мелодично. Зинченко уловил эту особенность почерка радиста и назвал его «Иоганном».
Через некоторое время Зиничев выявил особенности почерка второго радиста из штаба 9-й армии и присвоил ему псевдоним «Луиза». При прослушивании этого радиста Зиничеву невольно виделось тонкое кружево без единого лишнего узелка. Даже символ конца сеанса связи он передавал в полном соответствии с правилами радиообмена как Sk.
Позже Зиничеву удалось выявить «особые приметы» и в почерке третьего немецкого радиста.
В середине февраля 1943 года радиосеть 9-й армии активизировала свою работу в эфире. К тому времени командование вермахта, опасавшееся, что на Ржевско-Вяземском выступе может повториться операция по окружению немецких войск, как это произошло под Сталинградом, отвело 9-ю армию на рубеж обороны Спас-Деменск — Духовщина. Радиостанции штаба, разместившегося на новом рубеже обороны, оказались более мощными по сравнению с прежними. Зиничев определил их пеленги и внимательно прослушивал. Позывные радистов 9-й армии звучали уверенно и четко. Однако, как установил Зиничев, в эфир выходили не те радисты, которые прежде работали на узле связи этой армии. «Иоганн» и «Луиза» исчезли.
Зиничев вновь и вновь прослушивал эфир, пытаясь понять, куда же делись его «подопечные» немцы и что же на самом деле произошло с 9-й армией противника. Однажды после очередной работы в эфире Зиничев пришел к выводу, что радиограммы, передававшиеся от имени штаба 9-й армии, никто не принимает.
Зиничев заметил, что при сбоях, происходивших во время работы в эфире радистами 9-й армии, принимавшая их сторона не просила повторить те части радиограмм, которые терялись в эфире из-за различных радио-помех. Несмотря на явные сбои, в эфире звучали сообщения об успешном приеме очередного послания и завершении сеанса связи. Объяснить такое отношение к содержанию радиосообщений можно было только тем, что оно никого не интересовало. Для участников этих радиосеансов, пришел к выводу Зиничев, было важно другое — демонстрировать в эфире интенсивный радиообмен, который однозначно свидетельствовал о присутствии немецкой 9-й армии на этом участке фронта.