Зубов отделился от отряда и встал рядом со мной.
— Крепыш, — восхитился Кляйнберг, измерив его взглядом.
— Где твой боец?
Кляйнберг коротко свистнул. Питеры подались в стороны, пропуская кого-то приземистого и широкого. Человек приблизился, и теперь можно было разглядеть его лицо. Но лица не было. Вместо него — нечто ярко-розовое, гладкое, вытянутое, как лошадиная морда, — два неодинаковых красных глаза, полная пасть острых зубов. Руки существа напоминали толстые бревна, широченная грудная клетка, несмотря на холод, обнажена, и на ней — шесть коричневых сосков.
Я почувствовал, как напрягся Зубов, точно его напряжение передалось мне по воздуху.
— Что это за х…ня, Кляйнберг?
— Это Паша, — Кляйнберг протянул руку в черной перчатке и погладил мутанта по щеке (если это была щека). Паша издал звук, похожий на урчание кошки.
— Условия нарушены, — начал я.
— Что? — заорал Кляйнберг, вдруг подскочив ко мне. В маленьких глазках питера запылал огонь.
— Условия нарушены.
— Каким образом?
— Боец должен сражаться с бойцом, а не с… этим.
— Паша — полноправный член моего отряда, — скрипнул зубами Кляйнберг.
Питеры заржали.
— Назад, парни, — повернулся я к своим.
Тут же забряцало оружие, стволы взметнулись в руках тех и других, целясь в головы и грудные клетки, пальцы нервно легли на спусковые крючки.
— Конунг.
На мое плечо легла тяжелая рука. Я обернулся: Зубов.
— Я готов к поединку.
Боец смотрел на меня прямо и открыто, в его глазах не было и намека на страх.
— Артур, тебе есть чему поучиться у своих стрелков, — сказал Кляйнберг.
— Но, Зубов, ты не обязан, — не слушая Кляйнберга, воскликнул я. — Правила нарушены.
— Я готов к поединку, — повторил Зубов. Этот спокойный голос заставил меня отступиться.
…Стрелки двух отрядов образовали живой круг по половине периметра. Внутри круга стояли Зубов и Паша. Мутант озирался по сторонам, точно не понимая, где он. Зубов разминал узловатые сильные руки; он скинул куртку и остался в грязно-белой сорочке. На плече — дыра, сквозь которую просматривается татуировка: В, Д… «ВДВ, Псков, 1999».
Паша, до того кажущийся медленным и неуклюжим, молнией метнулся к Зубову. Тот успел уклониться, и лапа пронеслась рядом с его виском. Зубов отскочил в сторону, застыл в оборонительной стойке. Паша ринулся снова. Зубов встретил его двумя ударами в то место, где у нормального человека солнечное сплетение. Мутант, точно удивившись, замер, и Зубов обрушил на него всю мощь своих кулаков. Под градом ударов Паша издавал звук, похожий на плач и даже не думал сопротивляться.
Я понял, что ору: «Давай, Зубов!».