— Это в интересах работы, — пояснил Адамберг. — Сделайте над собой усилие.
Бригадир стал медленно поворачивать лицо.
— Достаточно, — остановил Адамберг. — Больше не нужно. Смотрите в глаза. Здесь, бригадир, вы среди полицейских. В отделе расследования убийств требуется такт, человеческое отношение и естественность, как нигде в другом месте. Вам предстоит выслеживать, втираться в доверие, подстерегать, идти по пятам, оставаясь в тени, выспрашивать, верить на слово, а также утирать слезы. Такого, как вы, заметишь за сотню лье, и вы тверды и несгибаемы, точно бык. Вам надо учиться расслабляться, хотя так скоро этому не научишься. Первое правило — смотрите на других людей.
— Хорошо, комиссар.
— И смотрите им в глаза, а не в лоб.
— Да, комиссар.
Адамберг открыл блокнот и тут же записал: «Викинг, пуговица, взгляд в стену — Ламарр».
Декамбре снял трубку после первого же звонка.
— Я счел нужным предупредить вас, комиссар, что наш знакомый перешел черту.
— То есть?
— Лучше я вам прочту сегодняшние «странные» записки, утреннюю и дневную. Вы слушаете?
— Да.
— Первая — продолжение дневника того англичанина.
— Сеписа.
— Пеписа, комиссар. Сегодня, сам того не желая, я увидел два или три дома с красным крестом на дверях и надписью «Сжалься над нами, Боже». Грустное зрелище, и если память не изменяет мне, такое я вижу впервые.
— Дело неладно.
— Это мягко сказано. Красным крестом помечали дома, зараженные чумой, чтобы прохожие обходили их стороной. Значит, Пепис только что увидел первых больных. На самом деле болезнь возникла в предместьях уже давно, но Пепис жил в богатом квартале и ничего об этом не знал.
— А вторая записка? — перебил Адамберг.
— Она еще хуже. Сейчас прочту.
— Только помедленней, — попросил Адамберг.
— Семнадцатое августа, ложные слухи предшествуют беде, многие трепещут, но многие и надеются на помощь знаменитого доктора Ренсана. Тщетные упования — четырнадцатого сентября чума вошла в город. Прежде прочих она поразила квартал Руссо, где один за другим стали появляться покойники. Должен вам сказать, поскольку вы не видите текста, что в нем множество многоточий. Этот тип просто одержимый. Он не может оборвать фразу оригинала, не обозначив этого в тексте. Более того, слова «семнадцатое августа», «четырнадцатое сентября» и «квартал Руссо» напечатаны другим шрифтом. Скорее всего, он изменил даты и название места, которые указаны в тексте, и подчеркивает это, меняя шрифт. Так я думаю.
— А у нас сегодня четырнадцатое сентября, не так ли? — спросил Адамберг, который всегда путал даты на один-два дня.