Лаэн еще постоял у окна, наблюдая за уходящей девушкой, а затем со вздохом отошел – опустился в кресло, сорвал надоевшую маску и бросил ее на пол.
«Вот ведь маленькая ведьма, какую кашу заварила! – сердито подумал он, непроизвольно вслушиваясь в шум дождя. – А он-то так надеялся, что Лара повзрослела и поумнела, а потому, очутившись в гильдии, станет вести себя не в пример осмотрительнее, чем в стародавние времена там, в деревне, – тут убийца представил себе Лару в детстве – тощую, рыжую, угловатую девчушку, и снисходительно улыбнулся. – О, нынче она стала совершенно иной. Лохматые патлы превратились в роскошные шелковистые локоны, а угловатость и худоба сменились стройностью и воистину кошачьей грацией. К тому же теперь Лара – боец и маг, она по-настоящему опасна. Это видно сразу, а у него в подобных делах – глаз наметанный».
Лаэн откинул голову на спинку кресла и утомленно смежил веки. Его волновали два вопроса. Первый – почему Лара так упорно рвется на этот проклятый бал, и второй – насколько сильно она увлеклась господином? Следовало признать – всесильный покровитель гильдии придумал весьма тонкий ход: явился к Ларе в образе нищего побирушки, в коем любил частенько прогуливаться по городу, наблюдая за повседневной суетой, и расположил девушку к себе. Хотя и обещал совсем недавно, что не станет мешать Лаэну и не воспользуется каким-либо хитрым приемом. Однако воспользовался…
Лаэн гневно постучал кулаком по подлокотнику кресла. Получается, он – ревнует. Его – к ней, а ее – к нему. Сложно сказать, почему всемогущей господин, к ногам которого были готовы упасть все красавицы Праги, внезапно увлекся малолетней Хозяйкой кукол, несомненно, необычной и интересной, но не способной стать достойной партией для столь высокопоставленного человека. Трудно поверить в то, что господин испытывает к ней настоящие чувства и его намерения честны. Так неужели он намеревается грубо поиграть с деревенской простушкой, лишить ее чести, а затем – бросить? Убийца едва не застонал вслух, ощутив, как от подобной мысли кровь вскипает у него в жилах, а рука непроизвольно тянется к кинжалу. Нет, он никогда не позволит свершиться подобной гнусности, не даст Лару в обиду!
А уже мгновение спустя убийце стало безмерно стыдно за свое предположение. Он ведь хорошо знает господина – тот на такое не способен! Когда-то Лаэна призвали на службу в королевскую гвардию… Участвуя в ночной облаве на сектантов, будущий убийца получил тяжелое ранение в грудь и шею и потерял сознание. Его посчитали мертвым и, отступая, бросили на поле боя. Чуть позже фанатики занялись мародерством – без зазрения совести обобрали трупы павших и свезли их на свалку. Там Лаэна случайно обнаружил