– Голод и холод – преодолеете. Но не стихию.
Все посмотрели на майора с недоумением. Он раздраженно, как будто обращался к детям, объяснил:
– Еще неделя, и снег растает. Начнутся дожди.
– Небольшой дождик еще никому не повредил, – с вызовом сказала Сюзанна Спенсер.
– Небольшой дождик? Боже правый, женщина, здесь на равнине дожди – это настоящие ливни!
Он пришел в такую ярость, что Сюзанна даже не стала упрекать его в том, что он упоминает имя Господа всуе.
– Это значит, что льет как из ведра! Земля превращается в жидкую грязь, колеса ваших фургонов завязнут в ней, и вы не сможете двигаться. Чтобы выбраться из этой топи, нужно подкладывать под колеса доски. Эта работа требует усилий нескольких сильных, здоровых мужчин. А не женщин и детей. Чтобы уменьшить вес фургонов, вам придется идти пешком по щиколотку, а иногда и по колено в грязи и в воде. По ночам эта грязь будет замерзать, но это вовсе не конец ваших неприятностей, наоборот! Дорога станет еще более непроходимой. На неровной поверхности фургоны будут переворачиваться, дети начнут попадать под колеса.
Полли ахнула и побледнела.
– Да-да, – резко сказал майор, снова поворачиваясь к ней. – Один ребенок уже погиб вот так – под колесами фургона его семьи.
Даже Нефи молчал. Майор Ричардс безжалостно продолжил:
– Дождь переполнит реки, и они выйдут из берегов. Ваш путь лежит вдоль реки Фокс, у нее много притоков, и преодолеть их можно будет только вплавь. Смогут ваши дети и две престарелые сестры переплыть быстрые холодные реки Локуста-Крик и Модкин-Крик?
Повисло молчание. Потом Нефи упрямо сказал:
– Мы все равно пойдем вперед.
– Зубы Господни! – Майор в ярости вскочил на ноги. – Никогда в жизни не встречал таких упрямых, твердолобых, неподатливых людей, как вы!
– Вы никогда раньше не встречали мормонов, – парировала Лидия Лайман.
– И больше не желаю встречать! Вы самые безрассудные и странные люди.
Лидия Лайман оборвала его на полуслове. Встав на ноги, она заявила:
– Пророк Джозеф называл нас особыми людьми.
– Пророк он или нет, но я не могу с ним не согласиться, – сказал майор Ричардс и ушел в темноту.
Руки его были сжаты в кулаки, плечи напряжены, и по всему его облику было понятно, что, если бы он задержался еще хотя бы на секунду, его гнев вылился бы в нечто большее, чем богохульства. Когда внушительная фигура майора исчезла в темноте, Сюзанна Спенсер с тревогой спросила мужа:
– Как думаешь, он сказал правду?
– Думаю, он не лжет.
– Он богохульник и неверный! – процедил Джаред сквозь зубы. – Чем скорее мы с ним распрощаемся, тем лучше.