— Капитан сказал, что тела обглоданы.
— Скорей всего они просто сгнили, обер-лейтенант. Запах такой, что…
— Сгнили? За пару часов?
— Нам с погодой повезло. Если бы не мороз, то к пристройке и на выстрел нельзя было бы подойти.
Ну что же, если это можно назвать фактами, то они в какой-то степени могут объяснить вчерашнюю трагедию. Объяснить не в реальном свете, но хотя бы с точки зрения оккультных теорий Аненербе. Ведь они не зря сунулись в эту дыру.
Как альпинист, Манфред не мог не вспомнить об экспедиции доктора Эрнста Шиффера на Эверест в тридцать седьмом. И финансировал эту затею всё тот же военный институт. Видимо, то, что они искали в горах Тибета, теперь пытаются найти здесь, на Кавказе. Поэтому гауптмана с самого начала не вдохновляло участие в экспедиции, здесь он чувствовал себя не в своей тарелке. Его стихия там, где ведется стрельба, льется кровь и пахнет порохом. Чтобы вернуться к боевым действиям, он рвался поскорее завершить задание, воткнув по флагштоку на каждой из вершин, хотя прекрасно понимал, что на этом их миссия на Эльбрусе не закончится. И как только сотрудники СС окажутся на месте, вот тут начнётся самая жара.
Манфреду хотелось взглянуть на погибших, но он не рискнул выходить из отеля, решив, что на сегодня с него достаточно мистики.
К часу дня участники экспедиции вернулись к "Приюту одиннадцати". Измотанные и раздражённые. Поднявшись на высоту пять тысяч метров, Хаймс решил отложить восхождение из-за возобновившейся метели. Установить флагштоки не удалось. Снег не прекращался до вечера, но Гроот не терял надежды. Он сообщил офицерам, что завтра предпримет ещё одну попытку.
СССР, Ярославская область, пос. Переборы. Июнь 1942 года.
Рукописи, оставшиеся в наследство от прабабки, дали Павлу необходимый толчок, закрутили маховик сознания и указали направление, в котором следовало идти. Дальше он сам вынужден был развивать способности, искать свой путь, трудный и сумрачный, где на каждом шагу подстерегала опасность.
Да и было ради чего. Находиться в лагере, где он постоянно подвергался давлению конвойных и зеков, стало просто невыносимо. А если не удаётся изменить реальность, нужно попробовать изменить своё отношение к ней. Для начала.
Паша начал с самого простого — попробовал воздействовать на свою психику. На это ушло больше двух месяцев ежедневных занятий. В итоге Завьялов научился почти мгновенно нагонять на себя страху без всякой на то причины, а затем быстро переходить в состояние агрессии или полной отстранённости. Точно так же ему удавалось выводить себя из любого состояния, которое навязывалось ему извне. Когда он понял, что теперь в совершенстве может управлять собой и своими эмоциями, Паша попробовал применить эти хитрости на соседях по бараку. Для начала — на самых слабых, а затем на матёрых зеках и охранниках.