— Здесь нет никакого «королевства» и никакого «Фрея», — развела руками она. «Куда же я попал?» — подумал Ерхадин, вспоминая прошедшее.
— У тебя есть какое-либо оружие? — снова спросил он, не надеясь.
— У тебя есть сила воли, — ответила Манароис, — иди.
Она дала ему мешок, в который положила сушёные фрукты и немного бобов, а больше у неё ничего не было. Он обнял её и поцеловал прямо в губы, запоминая их вкус, который не хотел терять. Выйдя из дома, он миновал рощицу, его окружающую и потопал на восток, а почему — он и сам не знал.
Ярко светило солнце. Дикое буйство природы, раскинувшееся вокруг, радовало глаз, как будто подсказывало, живи, наслаждайся сегодняшним днём и не думай о том, что будет. Потому что будущее — вероятность, которая имеет множество вариаций, недоступных пониманию в начале пути. А если дан шанс, то нужно его использовать, иначе, зачем судьбе испытывать вас. Ерхадин шагал вперёд, зная, что изберёт путь, нарисованный Манароис, что бы его на нем не ожидало.
Ерхадин попробовал руки, и светящийся шар, слетевший с них, обрадовал его — в том месте, куда он попал, волшебство возможно, что намного упрощало его жизнь. Оставалось узнать, умеют ли им пользоваться другие.
К концу дня он подошёл к слиянию двух рек, которые, соединившись, продолжали свой путь замысловатой змейкой. Присмотревшись, Ерхадин увидел что-то знакомое, но никак не мог понять, что. Память отказалась советовать, и Ерхадин ещё и ещё раз всматривался в раскинувшийся перед ним пейзаж, пытаясь за что-то зацепиться взглядом. Возможно опомнившись, память отбросила кокетство и подсказала: «Лея». Ерхадин, хлопнул себя по лбу: «Реки Лея и Горне! Как же я сразу не догадался! Так значит я у себя дома!»
Он, не снимая одежды, бросился в воду, и медленно переплыл реку. На другом берегу снял одежду, выжал её и разложил на берегу. Вечернее солнце уже не грело, и Ерхадин разжёг костёр, чтобы немного просушиться. Вытащил из мешка горсть вяленых фруктов и пожевал, разгоняя голод. А потом, прикрывшись тонкой свитой, улёгся спать.
* * *
«Оскалившись, хищный зверь с драконьей пастью пытается схватить его, а он, понукая коня, кричит: „Вперёд! Вперёд!“ — оставаясь на месте, с каждым мгновением теряя силы. Но что-то тёплое колыхнулось рядом, успокоило его, снимая с него свитку и медленно ускользая. „Не уходи“ — прошептал он, пытаясь схватить тёплое нечто, но оно, зараза, принялось вырываться. Причём, вырывалось, ругаясь, и Ерхадин удивлённо открыл глаза».
Перед ним стоял молодой человек с мешком на плече, из которого торчала свитка Ерхадина, а в руке у него был нож, которым он угрожал ему.