— Спокойно, моя девочка, я все понимаю. Подожди, когда девушка очнется, то, надеюсь, все разъяснится. — Камилла-сан пыталась успокоить, не находящую себе места, Саманту. — А вы, — она повернулась к предоставленным самим себе мальчикам, помышляющим только о том, как бы незаметно отсюда улизнуть, — марш на уроки!
4
— Конечно, магические действия могут спасти жизнь, — ворчала Идирма-той, — а, вот заменить воду и мыло они не могут. Милочка, наклони-ка головку.
Девушка неуверенно протестовала и пыталась перехватить инициативу, но это и у любого здорового человека, столкнувшегося с деятельностью Идирмы-той, вряд ли бы получилось.
— А, худа-то, худа! — продолжала ворчать лекарка. — Волосы, какие густые! Не мешай, милая, тебе с ними пока не справиться! Где они тебя только отыскали! В волосах песок, тело все в грязевых разводах!
Темноволосая, худенькая девушка, только подошедшая к возрасту расцвета своей юной красоты, терпеливо выносила все манипуляции лекарки, которая смывала вместе с водой страшные свидетельства жестокости людей.
— Вот, выпей! — Идирма-той протянула девушке успокоительный отвар. Теплое питье восхитительно и освежающе пахло. — Сейчас, милочка, мы пойдем в кроватку, потом ты будешь спать до следующего утра и набираться сил. Спи, отдыхай, — она раскинула по подушке еще не просохшие темные волосы девушки. Лекарка ласково расчесывала начавшие блестеть шелковые пряди. Движения гребешка успокаивали и завораживали девушку. Лихорадочный блеск в ее больших карих глазах сменилось покоем, навеянным действием лекарских трав.
Только на следующий день к вечеру Идирма-той выпустила незнакомку из постели и та предстала перед импровизированным советом магов в кабинете Камиллы-сан.
— Меня зовут Лазорика. Я одна из детей князя Креспена, — девушка потупилась, — и, не поднимая глаз, произнесла, — я дочь князя, но моя мама всего лишь дочь лемонского купца. Она приехала вместе с отцом ко двору к князю и приглянулась ему. После того, как она родила меня, князь отпустил ее домой, а меня оставил при дворе. Я росла в компании таких же побочных детей, нас было двенадцать. — Она решилась и в упор посмотрела в глаза Камилле-сан, перевела взгляд на лица окружающих ее детей. Вдруг глаза ее расширились и испуганно остановились на лице Саманты. Та в свою очередь затаила дыхание.
— Княжна! Самантана-кнез! Вы живы! Я молила Духов за Вас! В скорбный день Краха Ваша мать… — ее голос прервался.
— Моя мать! Ну, же, говори! Кто моя мать? Как ее зовут? Откуда ты меня знаешь?
Девушка недоуменно смотрела на Саманту.