— Ну и что из того?
— А то, что вы слышали, сколько человек оказались жертвами автопроисшествий за одну неделю? Семеро убитых и шестнадцать раненых.
— И?..
Это «И?» принадлежало фармацевту. Как всегда, я невольно взглянул на его руки. Его длинные белые пальцы напоминали клещи.
— И никто из нас не уехал из-за этого из дома отдыха. Никто не встревожился, не дрогнул… Все остались перед телевизором и продолжали смотреть следующую передачу. Помнится, это была какая-то комедия.
— Да, по Марку Твену, — подтвердила суфлерша.
— Хм! — насмешливо хмыкнула Вэ Петрова с другим не имеет ничего общего!
— Очень даже имеет, — сказал Одно я. — Когда несчастье не касается нас непосредственно, мы остаемся равнодушными. Сейчас оно тоже нас не касается… Эта женщина нам никто. Хотя она и работала здесь, мы с ней даже не были знакомы. Не знаем, как ее зовут. Я не обвиняю никого в равнодушии — ни вас, ни себя. Просто все мы так устроены для того, чтобы могли жить. Вы только себе представьте, что было бы, если бы мы сопереживали все, что происходит вокруг нас, все, что мы видим, о чем слышим?! Да мы бы уже через неделю загнулись!.. Так что, товарищ… товарищ Виолетта…
Я тщетно пытался вспомнить ее фамилию. Это моя старая слабость: лица помню хорошо, но имена…
— Петрова, юноша, — сердито произнесла она. — Виолетта Петрова, запомните наконец! А почему это я не могу уехать? Вы, что ли, мне запретите? По какому праву? Вчера раскапывают могилу, сегодня вешаются, завтра бог знает что еще случится. Извините, но я женщина, и ваши теории о прочности нервной системы приберегите лучше для себя. Есть люди, у которых нервы, как стальные канаты, — к счастью, я к ним не принадлежу.
И, в свою очередь оглядев всех, добавила:
— Мы здесь для того, чтобы поправить свое здоровье. Нам нужно спокойствие. Полное спокойствие. В конце концов, у каждого есть свое собственное мнение по этому вопросу, и нет никакой необходимости в том, чтобы нас поучали всякие… всякие…
— Молокососы, — закончил я ее фразу.
Ее зеленые глаза так я впились в мои. Я постарался выдержать ее взгляд, но не смог и первым отвел глаза, Ока еле заметно усмехнулась.
— Не надо так, товарищи, — сказал директор, доброжелательно взглянув на меня. — Юноша прав: фактически ничего сверхъестественного не произошло. В конце концов, каждый сам распоряжается своей жизнью. Давайте продолжим отдых так, как будто ничего не случилось. Будем соблюдать правила внутреннего распорядка, поддерживать дружеские отношения между собой. Я хочу, чтобы у нас в колонии царил хороший микроклимат, чтобы не было никаких поводов для пререканий. Ведь вас всего девять человек, а в обычных сменах бывает по девяносто. К тому же вы не случайные люди; я согласился на эту внеплановую смену потому, что вошел в ваше положение: в нашем обществе человек — главный капитал, и мы должны заботиться о его сохранении.