— А ты куда собралась. Сиди, я сказала! Тоже мне, лезть к господину она вздумала.
Я не удержалась, фыркнула, продемонстрировав все свое отношение к ее мнению. Правда, мои поспешные действия могут неправильно расценить, что в будущем негативно скажется…
— Пусть идет, — подал голос старик, — не тебе, жена, решать.
— Тебе, что ли? — Огрызнулась служанка.
— Сама знаешь все, не злись, — бросил Гарор и умолк, лишь красноречиво взглянув на меня — мол, чего сидишь, иди, пока есть время.
Я послушно поднялась, и действительно теперь бросилась следом, но сбавила темп, взяв себя в руки, пошла медленнее. Сейчас нужно быть особо внимательной, сосредоточенной, нельзя будет упустить ни одной лишней детали.
В густую темноту коридора, напоенную красноватым свечением редких факелов, постепенно примешался другой оттенок — синий, холодный, чуждый. Он становился все заметнее, дробился, впускал иные примеси — свинцово-серый, грозно-фиолетовый, сумрачно-кобальтовый, темно-лазурный. Впереди маячил просвет — зыбкий, кажущийся рисунком, сделанным акварелью. Но я шла вперед, оставляя позади условное тепло безмолвных стен.
Хлестнули первые капли дождя, острые и холодные. Я отступила на шаг назад, укрываясь от непогоды под неколебимыми сводами, стерла ладонью влагу с лица. Вот они, стоят, не боясь ни дождя, ни простуды. Стена ливня смывает все резкие линии, мне видны лишь зыбкие очертания силуэтов, но и этого хватает, чтобы понять: один о чем-то умоляет, другой же не поддается на уговоры, запрокидывая голову и всей своей сущностью стремясь в разверзнувшиеся небеса.
Сумасшедший Рутхел, что ты там забыл? Что так гонит тебя в жгучее ураганное месиво, в котором хохочущие молнии перевивают раздувшиеся, распухшие от влаги тучи? Жажда смерти? Недостаток адреналина? Твое безумие? Что-то еще, что не понять даже мне?
Но где твой самолет? Где прогнувшиеся от тяжести лопасти винта вертолета?
И мне приходится выходить из укрытия, оглядываться, крутить головой в поисках летательного аппарата. Но нет, ни прекрасного изгиба крыла, ни плавной линии корпуса не высветили беснующиеся световые разряды. Что же я упускаю, разноглазый?
Донеслись голоса, притянули еще на несколько шагов к себе силуэты.
— Не лети, останься. Прошу!
— Не беспокойся, все будет хорошо.
— Прошу, пожалуйста. Это опасно ведь, это же…
Яркая вспышка молнии ослепила и запечатлела перед глазами перепуганную Эллис и тоскливо глядящего в небо Арвелла. Он был уже там, он не понимал, что его продолжает держать здесь, на бренной земле, тяжелой, клонящей.
Звезды, падать, запах моря…