— Неужто ты станешь неутомимым строителем, Сетау?
— Беру пример с тебя, Твое Величество: огонь Нубии такой пылающий, что должен быть направлен в камни храмов. Не будут ли огни твоим голосом для потомков? И потом, у нас будет много времени для отдыха в вечности! Наша короткая жизнь заставляет прилагать так много усилий, но только они дают нам долголетие.
— Ты сталкиваешься с трудностями при исполнении своих новых обязанностей?
— Ничего серьезного. Во время своего царствования, Рамзес, ты убил войну. Мир с Хеттией, в Нубии, мир в Ливии… Этот труд имеет красоту грандиозного здания, и он будет в числе твоих самых прекрасных творений. Как Аша должен быть счастлив там, где он находится!
— Я часто думаю о жертве Серраманна, он отдал свою жизнь, чтобы спасти меня.
— Все твои близкие поступили бы, как он, Рамзес. А как могло быть иначе, раз ты наш проводник перед загробным миром?
Посаженная в первый год царствования Рамзеса в саду фиванского дворца смоковница стала великолепным деревом, дающим благодатную тень. Под его кроной Рамзес слушал, как его дочь играет на лютне в сопровождении пения синиц.
Как всегда, во всех храмах Египта жрецы очищались водой священных озер и совершали обряды от имени Фараона; как всегда, в маленькие и большие храмы приносилась пища для подношений богам, прежде чем быть перераспределенной для смертных; как всегда, пробуждалась божественная сила, и богиня Маат могла сказать царю: «Ты живешь мной, аромат моей росы оживляет тебя, твои глаза — это Маат».
Дочь Рамзеса и Нефертари положила лютню к подножию смоковницы.
— Ты царица Египта, Меритамон.
— Когда ты так говоришь со мной, отец, значит, ты готовишься нарушить мой душевный покой.
— Старость гнетет меня, Меритамон. Бакхен следит за процветанием Карнака, и его день насчитывает больше обязанностей, чем часов. Ты, моя дочь, стань хранительницей Храма Миллионов Лет. Благодаря его магии я и твоя мать победили злосчастье. Сделай так, чтобы праздники и ритуалы происходили в нужное время, чтобы энергия Дома Рамзеса продолжала излучаться.
Меритамон поцеловала руку царя:
— Отец, ты знаешь, что никогда нас не покинешь.
— К счастью, ни один человек не минует смерти.
— Разве фараоны не восторжествовали над ней? Хотя она нанесла тебе очень тяжелые удары, ты противостоял ей, и я думаю даже, что ты ее приручил.
— Последнее слово за ней, Меритамон.
— Нет, Твое Величество, смерть упустила возможность тебя уничтожить. Сегодня твое имя высечено на всех памятниках Египта, и твоя слава распространилась за его пределы. Рамзес больше не может умереть.