— Как же я их верну, если я отдал за них товар. К тому же деньги ушли на погашение кредита, — объяснил я.
— Слушай ты, козел, — зашипел в ответ Мучковский. — Я тебя из-под земли достану, и для твоего здоровья будет лучше, если к этому времени ты будешь держать в зубах сорок миллионов и один процент штрафа за каждый день с того момента, как я выставил аккредитив.
— Да ты меня не пугай, — разозлился я. — Сами с усами. И вообще, неужели ты не понял, что и тебя, и меня кто-то подставил. Лучше выясни, что это за хулиганы отобрали дипломат у твоего Матвеева.
Я положил трубку и услышал, что Катя опять прыгает.
— Зайди ко мне, — приказал я ей, нажав кнопку селектора.
Через секунду она стояла передо мной.
— В чем дело?! Какого черта ты целый день скачешь, как Жучка за хвостиком?! — набросился я на секретаршу.
— Юрий Михайлович, я хочу увидеть разноцветный туман, — невозмутимо ответила Катя.
— Какой еще пестрый туман? — удивился я.
— Понимаете, — начала объяснять Катя, усаживаясь напротив меня, — все предметы, которые нас окружают, видимы лишь потому, что на них кто-то смотрит. А когда на вещь никто не смотрит — она моментально делается невидимой.
— Что это за чушь, — перебил я девушку.
— Да это не чушь, это правда. Сами подумайте. Мы с вами в этом кабинете одни. Вы видите меня почему? Потому что лучи света отражаются от моего тела и фокусируются в ваших глазах. А если бы ваши глаза были обращены в противоположную сторону, то лучам, отраженным моим телом, фокусироваться было б негде, и они б просто рассеялись в воздухе. Таким образом, если на предмет не смотреть — он делается невидимым, а вся окружающая обстановка превращается в разноцветный туман. И чтобы увидеть этот туман — нужно повернуться на сто восемьдесят градусов очень резко, чтоб лучи света, отраженные поверхностью предметов, не успели сфокусироваться в глазах. Вот я и пытаюсь это сделать, но у меня не получается.
— Катя, с кем ты спишь? — нахмурился я.
— Вы угадали, с физиком, — ответила девушка.
— К тому же с первокурсником, — уточнил я. — Даже если он закончил аспирантуру. И от общения с ним пестрый туман заполонил твою голову.
— Вы ошибаетесь, — обиделась Катя, встала и направилась к выходу.
И глядя вслед ягодицам, обтянутым пестрыми лосинами, я подумал, что насчет головы действительно ошибаюсь. Катя вышла, и я хотел позвонить домой, но не успел, потому что в кабинет ввалились три продавщицы из наших киосков. За ними вошел Гена.
— В чем дело? — спросил я.
— Да работать нам негде, — громко ответила Тамара, брюнетка лет тридцати.