— Так вы ж говорили, что его Селифоном звали! — не выдержал я.
— Да ты слушай, это ж еще не все, — ответила тетя Люда.
— Давайте в другой раз, — предложила Кристина, которую рассказ тети Люды утомил настолько, что она была готова идти домой, так и не узнав, при каких загадочных обстоятельствах Селифан превратился в Селифона.
— Да уж я доскажу, — тетя Люда была неумолима. — Сами просили, теперь терпите.
Кристина тяжело вздохнула и приготовилась слушать дальше шахерезады про Селифана, но неожиданно со стороны дома Еремина донесся такой звериный рев, что мы испугались и побежали на крик. Навстречу нам шли, матерясь на ходу, Николай Иванович, гармонист, Виталик и Денис. Вслед им продолжал нечленораздельно реветь Еремин, колхозный умелец, электрик-самородок, который, несмотря на то что был пьян, сумел дать достойный отпор соседям, покушавшимся на его творение.
— Денис, что вы там устроили?! — сердитым голосом спросила Наташа мужа.
— А что сразу Денис-то?! — возмутился тот.
— Ладно, пойдемте-ка домой, — Кристина решила, что наступил подходящий момент, чтоб отделаться от хранительницы народных преданий.
Мы пожелали всем спокойной ночи, в том числе и тете Люде, которая явно не ожидала такого оборота и растерянно глядела на нас, не зная, что предпринять, чтобы не дать нам уйти. В конце концов, со словами «Пойду, провожу вас», она пошла следом за нами. Мы обогнули Пафнутьевский параллелепипед, подошли к дому и возле крыльца сняли обувь, переобувшись в тапочки, оставленные на нижней ступеньке. Тетя Люда поднялась на крыльцо в своих сапогах. Мы еще минут пятнадцать стояли у двери, обсуждая вопросы нашего дальнейшего обустройства. Тетя Люда давала дельные советы, подкрепляя их рассказами о злоключениях знакомых, которые этим советам не следовали. Наконец, Кристине удалось в очередной раз пожелать спокойной ночи соседке, и мы даже успели войти в дом. Но когда моя жена закрывала за собой дверь, тетя Люда изловчилась и протиснулась внутрь.
— Я вам потопчу немножко, посмотрю, как вы устроились, — как ни в чем не бывало сказала она.
— Проходите, чайку попьем, — предложил я, видя, что попытка отделаться от нее не увенчалась успехом.
— Да нет, я здесь постою, — заскромничала тетя Люда и, действительно, осталась стоять у дверей.
Мы сели за наш импровизированный стол, на котором уже остыли и обветрились все блюда; правда, некоторым из них не дала пропасть Анфиса. Тетя Люда, стоя у дверей, расспрашивала нас о том, где и что мы собираемся ставить, и делилась народной мудростью по этому поводу. Так продолжалось минут десять. Мы клевали носами и беспардонно зевали.