Подавая чай, Эля рассказывала:
– Я замуж выхожу, и мы переезжаем. Гоша уговорил меня переехать в Краснодар. Он там продает свою квартиру, я здесь – свою, и покупаем общую.
– Гоша – это ваш будущий муж?
– Да. – Элеонора засветилась изнутри, будто включили подсветку.
Я вспомнила Егорова и тоже засветилась. Мы переглянулись с Элей, поняли друг друга и радостно засмеялись.
– Он меня вывел из комы просто, понимаете, – продолжала Эля. – Я думала, в тридцать лет жизнь кончилась.
Я сидела, пила чай в обществе Элеоноры, слушала ее романтическую историю и чуть не забыла, что нахожусь на работе. Опомнилась и полезла в сумку:
– Эля, давайте подпишем с вами договор.
Я выложила перед своей клиенткой бланки и, добавив в голос теплоты, объяснила свои обязательства перед ней, а ее – передо мной.
Эля согласно покивала, подписала бумаги и попросила:
– Не забудьте, это срочная продажа.
– Эля, а почему срочно? Давайте все делать в нормальном режиме. Переехать вы успеете, зачем такая спешка? Вы же потеряете в цене.
– Нет, Гоша присмотрел квартиру в хорошем месте, нам хотя бы задаток за нее надо дать.
Я поднялась:
– Понятно, буду стараться. Спасибо за чай. Звонить буду вам теперь часто, привыкайте.
И мы простились, довольные друг другом.
Эля осталась одна и походила по квартире, пытаясь представить себя в другом месте, в другом городе, под другой фамилией, не Матюшина, а Никифорова. Это была фамилия Гоши. Или лучше оставить прежнюю фамилию, чтобы они с Машкой были семьей? Тогда другой ребеночек будет Никифоров.
О другом ребеночке Эля еще даже не сказала Гоше, не успела.
Когда он звонил и спрашивал, как идут дела, Эля отвечала будничным голосом, что все хорошо. Она совсем не умела рассказывать по телефону какие-то личные, интимные подробности, и вообще телефоны не любила. Она представляла, как Гоша приедет, примет ванну, сядет в кухне за стол, она его покормит и скажет:
– Гош, я беременна.
Он закашляется от радости, задохнется от восторга и встанет перед ней на колени, как перед божеством. И она наконец поверит, что мужчина тоже может хотеть, ждать и любить ребенка.
Эля полезла в холодильник и открыла йогурт. Пусть малыш получает все самое лучшее, пусть растет.
Зазвонил телефон, она промокнула губы салфеткой и ответила:
– Да? Да, Гошенька, я встречалась с риелтором сегодня, да, выставила. Нет, не волнуйся, срочно. Конечно.
Голос у любимого был строгий, не как обычно. Но Эля понимала: телефон не располагает к душевному теплу. И потом, у него там дела, он нервничает, нашел хорошую недорогую квартиру, старается для них с Машкой и для новенького малыша. Эля улыбнулась. Все будет хорошо.