— Ты… Лизка, ты что же, собралась спать на этих… — растерянно молвила я.
— А ты предпочитаешь спать стоя, как боевая лошадь?
— Я вообще спать не собираюсь. Буду бдеть. Мало ли чего у этой ведьмы на уме.
— Бди, — великодушно разрешила Лизавета. — В случае чего, буди.
Это были последние слова, произнесенные подругой, через минуту она уже крепко спала, сопровождая этот процесс заливистым храпом. Храпела Лизка очень убедительно, с какими-то начальственными нотками, я бы сказала, с нотками секретаря райкома партии. Я слушала выводимые носом подруги рулады и отчаянно боролась со сном — накопившаяся за день усталость, помноженная на нешуточный стресс, все-таки давала о себе знать. В конце концов, я сдалась и, стараясь не потревожить Лизку, ибо в гневе она страшна, улеглась на подстилку. Еще какое-то время ушло на общение с Господом, потому как его заступничество этой ночью пришлось бы весьма кстати. Заручившись поддержкой Всевышнего, я его поблагодарила, трижды перекрестилась, после чего благополучно свалилась в объятия Морфея.
Снился мне отвратительно страшный сон, отдаленно напоминающий все того же «Вия», только адаптированный к современным условиям. Действие происходило не в старой церкви, а в пещерах. Ведьмой была, естественно, баба Шура, упырями — пещерные духи, а собственно Вием — здоровенный негр на белой лошади. Как негр умудрился пробраться в пещеры верхом на мерине, непонятно, потому как мы с Лизаветой едва протиснулись в узкий лаз. Баба Шура хохотала с совершенно безумным видом, а негр, сверкая белками глаз и демонстрируя вампирские клыки, целился в нас длинным копьем. Деваться было некуда: впереди негр-Вий, сзади — баба Шура, по бокам, сверху и снизу — каменные своды, а вокруг страшный вой потревоженных духов. Словом, полное безобразие! Чтобы его прекратить, я решила проснуться.
Возвращение в реальность облегчения не принесло. Во-первых, прямо в ухо громко храпела Лизавета, а, во-вторых, из-за отсутствия в чулане окон невозможно было определить, уже день сейчас или все еще ночь. Я решила прояснить ситуацию. Осторожно, чтобы не разбудить подругу, поднялась и отправилась в разведку.
Миновав кухню-клетку, я очутилась в уже знакомой светелке. Сквозь плотные шторы свет пробивался с трудом, но все-таки достаточно, чтобы понять — утро, слава богу, наступило. Это не могло не радовать: значит, ночь прошла спокойно, пора будить Лизку и покидать гостеприимную бабу Шуру. Я уже развернулась, чтобы вернуться в чулан и учинить Лизке побудку, как мое внимание привлекло невнятное бормотание, доносившееся из сеней. Ноги сами понесли на звук. Разум немного повозмущался, но тут же притих, раздавленный любопытством. Подобно ночному воину, неслышно ступая, я достигла сеней и припала ухом к двери. Бормотание стало громче, но по-прежнему оставалось неразборчивым. Тогда я, пугаясь собственной смелости, слегка приоткрыла дверь и уставилась в образовавшуюся щель любопытным глазом.