— Запомни, Жора, твоё направление — Финляндия, — инструктировала Кликунова перед вылетом Железная Лида, вручая ему загранпаспорт на чужое имя и фото несостоявшегося студента. — А по питерским кабакам и по Москве другие люди пошустрят.
Жорке несказанно повезло. В поезде «Санкт Петербург — Хельсинки», в который Клык заскочил в последнюю минуту, в вагоне ресторане с двумя финнами кутил расторопный племянничек.
Кликунов, не церемонясь, выволок бухого подростка в тамбур:
— Где бабло, сука? — несильно встряхнул он паренька и тут же нанёс короткий тяжёлый удар в печень. Студент побледнев, стал хватать ртом воздух. Жора спокойно закурил и стал пускать дым в лицо несчастному воришке.
— Добавки выдать, гнида? Где бабло?
— Та-ам…у проводника…В сумке под бутылками с водкой… второе дно… — прохрипел тяжело дышавший, парень и, упав на колени, сблевал прямо на пол.
Кликунов брезгливо посторонился:
— В каком вагоне едешь, мразь?
— В…в…де-девятом.
Клык не спеша отправился в девятый вагон. Найдя проводницу, он, собрав всю свою скудную доброжелательность, улыбнулся хмурой женщине и заявил:
— Тут мой племяш вас об одолжении просил… За сумочкой его присмотреть. Так вот — я, пожалуй, заберу её. Чтоб ни у кого не было неприятностей. А то скоро граница — мало ли что…
Толстая бывалая проводница подозрительно посмотрела на Крикунова:
— А сам-то он где?
— Спит. Перебрал немного водочки с нашими финскими друзьями. Вы же не в обиде, я надеюсь?
— Мне то что… Вначале просят — провези, мол, водки шесть бутылок. Я глянула — а они ж литровые! За это ж и меня могут потрепать. Но деньги я не верну, — строго сказала она, за беспокойство оставлю.
Жора опять улыбнулся, но уже совсем нехорошо:
— Зря ты тётка по чужим сумкам шныряешь. Ну да ладно. Я проверю что и как. Если что — вернусь. Давай сюда багаж!
Запершись в своём купе, Кликунов выкинул из сумки шесть литровых бутылок «Русского стандарта» на кровать. Потом ножом ковырнул днище.
— Бля, лох малолетка! — вырвалось у него. — Какое ж это нахер двойное дно!
В руках была наспех вырезанная по размеру дна картонка, приклеенная к краям сумки скотчем.
«Хорошо, что я успел, — думал Жора, пересчитывая пачки долларов, — на таможне бы сразу отмели весь форс!». Деньги были все, за вычетом тысячи двухсот долларов. «Ничего — с дядьки снимем. Это уже не мои заботы. А бабок-то сколько! Может, в натуре, к финнам рвануть и погудеть по Скандинавии?».
Он ещё несколько минут завороженно смотрел на тугие пачки новеньких зелёных купюр.
Потом решительно сложил их в чёрный полиэтиленовый пакет и вышел из купе.