Тут же он застал и Готора, сидящего на канатной бухте, неспешно прихлебывая из бутылки, и любуясь луной и океаном.
— Тоже не спиться? — Поинтересовался Готор.
— Ага. — Ответил Ренки, пристраиваясь рядом на каком-то ящике. — Мне в такие ночи обычно всегда не спиться… Знаешь. Еще там, дома… В полнолуние я частенько пристраивался у окна, и чуть ли не всю ночь смотрел на луну и звезды, засыпая только под утро. А потом — получал трепку от отца, за то что двигаюсь как сонная муха, на занятиях.
— Он тебя хорошо гонял… — Одобрительно кивнул Готор. — А я вот, признаюсь, в детстве был жутким лентяем, особенно по утрам. Сколько меня не заставляли делать зарядку, так и не смог пересилить свою лень… Отец, а он у меня тоже был из военных, жутко злился. Поначалу-то я и заниматься начал… всякими там… только чтобы отца умаслить. А потом — как-то втянулся… Но встать с утра пораньше, и хотя бы отжаться полсотни раз… — Для меня до сих пор тяжкая мука!
— Ну-у… — Дипломатично высказался Ренки. — Зато ты очень умный, и много знаешь.
— Эх, если бы… — С печальной улыбкой человека, простившего себе все недостатки, ответил Готор. — Был бы умный — не назначили бы лабораторной крысой.
— Кем??? — Удивился Ренки.
— Да… Неважно. — Долго объяснять. — Лениво махнул рукой Готор.
Они помолчали какое-то время, смотря вверх на удивительную картину огромных белых парусов, плывущих сквозь звезды.
— А все-таки я не понимаю. — Прервал молчание Ренки. — Почему ты отказался от майорского чина?
— Первый лейтенант — тоже неплохо! — Ответил Готор. — Ты ведь тоже вроде от капитана отказался?
— Я отказался, потому что ты отказался. Мне, выше тебя по званию быть не положено. Так почему?
— А смысл? — Спокойно спросил Готор. — Чем выше взлетаешь, тем больший груз приходится тащить, и тем уже тропинка под ногами. …И глубже пропасть по краям тропы, и гуще стаи стервятников, мечтающих тебя в эту пропасть сбросить. Мне кажется мы и так с тобой взлетели просто фантастически. — Надо притормозить, а то так и лбом обо что-нибудь расшибиться можно.
Ренки невольно вспомнил торжественное построение 6-го гренадерского полка. При развернутом Знамени охраняемом отрядом ветеранов-капралов с ритуальными протазанами в руках. С капральством барабанщиков и трубачей впереди, отдающих боевые сигналы, безупречно исполняющим строевые команды солдатам, в отдраенных по такому случаю от зарданской грязи, зелено-красных мундирах, с начищенным оружием в руках.
Рядом со Знаменем 6-го, так же виднелись и Знамена 4-го, 7-го, и 14-го мушкетерских полков, формально тоже участвовавших в сражении. Хотя, даже если сложить весь наличный состав этих полков, из них едва ли можно было бы сформировать полноценный батальон. А еще чуть дальше — команда матросов, участвовавших в абордаже. Своего знамени у них конечно не было, но и они смотрелись достаточно торжественно с сияющими от гордости физиономиями.