А теперь, значит, – одним вершки, а другим корешки. Хлопайте ладошами, рядовые зрители!
– Мам! К тебе…
– Отстань! – рявкнула Зоя, не поворачиваясь.
– …к тебе тёть-Люся!
Пришлось-таки встать из-за пианино.
В комнату вплыло нечто чёрное и блестящее, всё в бусах и блёстках. Кузина Люси.
Зоя разглядывала её в недоумении.
– Ничего себе! До сих пор не одета! А голова?! Да ты знаешь, сколько сейчас времени? – с ходу накинулась кузина.
– А… я…
– Забыла, что ли?! Ну, Зойка, ты монстр! Я к тебе вчера зачем заходила? Мы же к Насте идем! К Нас-те! – и она отработанной трелью побарабанила по лбу.
– Ох, чёрт… А я и…
– Вижу, что ты и! Я к ней, как к нормальному человеку…
– Тёть Люсь, у мамы сегодня тяжёлый день.
Зоя и Люси одновременно вытаращили глаза. Пашка защищал мать? Заступался?!
Кузина опомнилась первой.
– Короче, быстро – приличный свитер, пальто и сапоги! Да, и деньги на цветы – с тебя!
По тону Люси чувствовалось, что ей, Зое, лучше промолчать и подчиниться.
– А на сколько это… мероприятие? – всё же заупрямилась она. – У меня планы, журнал вот хотела заполнить…
– Ерунда! Ещё вся ночь впереди! – отмахнулась Люська.
– Подожди! А подарок?
– Да вот подарок, – объявила Люси и расстегнула молнию на сумке. Оттуда блеснул диск в целлофановой упаковке. – «Наше кино»! Что больному человеку приятно? Отвлечься и комедию посмотреть… А цветы возьмёшь на рынке, как раз рядом. Я глянула – гвоздики есть недорогие. Племяш, пока!
Дальнейшие переговоры были бессмысленны – кузинины каблучки уже стучали где-то внизу лестницы. Темп её жизни отличался от Зоиного примерно как в музыке «аллегро» от «адажио». Через минуту за ними захлопнулась дверь подъезда. Через четыре минуты – дверца маршрутки. А через двадцать шесть они поднимались по грязной лестнице полутёмного незнакомого подъезда.
– Слушай, я ж её совсем не помню! – растерянно сообщила Зоя в спину кузине. – Помню только платье! На свадьбе на ней платье не белое было, а голубое… И вообще, по-моему, на день рождения положено немного опаздывать!
– Только не к больному человеку, – отрезала Люси, не оборачиваясь.
– А чем она больна? Ты не говорила!
– Сказала, рассеянный склероз. Лежит, – сообщила кузина. – А когда человек в таком состоянии, сама понимаешь…
– Так чего ж мы припрёмся?! – остановилась Зоя в страхе. – Раз человеку плохо! Лежит!
– Она уже пять лет лежит. Инвалид первой группы. Это неизлечимо, – уточнила кузина. – Ну, чего застряла? Поговорим с ней. Всё же почти родственница… Развлечём хоть немножко!
И продолжала решительно подниматься.
У Зои вспотели руки. И только теперь осенило: надо было отказаться! Просто сказать – не пойду, не могу, и всё! Ну как они будут РАЗВЛЕКАТЬ? О чём говорить? Вечно эта Люська…