— Ладно. Хорошо, хоть табачищем от тя не разит!
— Я не один, — кивнул на скамейку, где сидела Варя. — Это мой гид.
— Скосырева? — снова взвизгнул своим голвском настоятель. — Чтой-то она к вам на работу перешла, отец-то знает?
— Да никуда она не перешла, — нетерпеливо сказал я, — просто временно.
— Ну ежли временно, то нехай…
Мы с Варей поднялись по крутым скрипучим ступенькам, пахнувшим сохлым деревом и пылью, и первое, что я увидел, это парящее высоко в небе облачко красноватых птиц.
— Что это? — спросил я.
— Бобы, — ответила Варя.
— Не знаю таких птиц.
— Они похожи на аистов, только поменьше обычных, они тоже рыбаки. Вот так летают, летают стайками, а потом один камнем в воду — раз! И рыба в клюве. Красивая птица, — засмеялась Варя.
И снова я не мог отвести глаз от ее смеющегося лица, вид у меня, наверное, был дурацкий, потому что Варя вдруг оборвала смех и протянула руку в сторону раскинувшейся перед нами панорамы города.
— Туда, туда смотрите. Боже, красота-то какая!
Теперь, отсюда, Дунай под лучами солнца казался уже не пепельным, а по-настоящему голубым. Наверное, Штраус, когда собирался писать свой знаменитый вальс, увидел эту чудесную реку откуда-нибудь с высоты, увидел в ней отраженное шелковисто-голубое небо.
От Дуная через весь город тянулись тоже голубые, чуть взблескивающие серебром улицы с домишками, которые, как в зеленых гнездышках, уселись в уютных садах и огородиках. И очень тихо, видимо где-то далеко, тарахтит мотором-трудягой невидимая из-за прибрежных ветел фелюга. Варя что-то высматривала на большом колоколе. Я щелкнул по нему пальцем, и колокол ответил мне густым шмелиным гудением.
— Тс-с-с, — испуганно ухватила меня за руку Варя. И тут же кивнула на литую надпись на бронзовой ще-ковине колокола: «Пожалован купцом Семякиным и сыновьями».
— Кто они, где они… — с усмешкой пропел я и вновь хотел щелкнуть по колоколу.
— Тс-с-с, — снова шепотом остановила меня Варя и опять ухватила за руку, отводя ее от колокола.
Тогда я, как и вчера вечером, взял ее обе руки в свои, крепко сжал и даже было слегка подался вперед, наклонился над ее лицом.
И снова Варя осторожно отняла свои руки, покачала головой:
— Ох вы ж и грешник, разве можно так?
И пошла к скрипучей лестнице.
А у паперти церквушки уже стояла горстка стариков, и среди них настоятель, провожающий нас, как мне показалось, укоризненным взглядом.
— Спасибо, до свидания, — с важностью и солидностью сказал я, слегка поклонившись старикам. Они ответили мне легкими, полными достоинства кивками, осуждающе поглядывая на Варю.