— Спасибо, Адам. Я так вам признательна, сказала она несколько принужденно. Он пожал плечами.
— Когда случается беда, люди должны помогать друг другу. — Он помолчал. — Кажется, самое плохое уже позади.
— Да, — согласилась Тара и тут же добавила поспешно:
— Вы думаете, они не вернутся? Те, кто был в машине.
— Нет. — Адам покачал головой. — Побоятся, они поняли, что вы не одна. Но буду одна, подумала Тара. Она покрутила в руках чашку.
— Жаль, Бастера нет. Я бы попросила вас оставить его у меня на ночь.
— Действительно, жаль, — согласился Адам.
Тара помолчала и тихо произнесла:
— Адам… вы не могли бы остаться здесь на ночь? Пожалуйста.
— Вместо Бастера? — спросил он. Его взгляд сделался задумчивым. — Не думаю, что это хорошая мысль.
— Но я не хочу оставаться одна. — Ее голос дрожал. — Я никогда не чувствовала себя здесь так плохо.
— Гроза скоро кончится, — произнес он тихо. — Электричество починят, а к утру вам вернут машину в полной исправности. И у вас нет причин для страха.
— Вы не совсем уверены в этом. Иначе зачем вы следили?
— Потому что я свихнулся, — ответил Адам мрачно. Он помолчал, а затем вздохнул. — Вы победили, Тара. Я схожу за вещами и приду.
— Я постелю вам в комнате родителей. — Она поднялась.
— Не беспокойтесь. Я возьму спальный мешок.
— Тогда я принесу полотенца. — Тара посмотрела на него, пытаясь улыбнуться. — Адам, спасибо.
Его губы слегка дернулись.
— Давайте сначала переживем ночь, а потом будем обмениваться любезностями.
Тара была наверху, когда Адам вернулся, неся под мышкой свернутый спальный мешок, с дорожной сумкой через плечо. Он положил спальный мешок на кровать, взглянув на ночник на прикроватной тумбочке.
— Полный комфорт.
— Еще что-нибудь нужно? — спросила она, направляясь к двери.
— Спасибо, не беспокойтесь, — ответил он, растягивая слова. Затем, покачав головой, добавил с неожиданным нетерпением:
— Идите спать, Тара. Скоро утро. Отдыхайте, а потом вам вернут вашу машину, и вы сможете уехать.
Он пересек комнату и подошел к окну, пристально вглядываясь в темноту. Его спина была напряжена.
Тара произнесла тихо:
— Адам, вы сердитесь на меня. Я сожалею, что так поступила с той акварелью и столько всего наговорила… Я была не права.
— Это неважно. — Его голос был жестким, он не оглянулся. — В любом случае я собирался подарить вам ее.
— О! — вырвался у нее изумленный возглас, и она запнулась. — Спокойной ночи.
Он обернулся. На его лице застыла улыбка.
— Я думаю, это пожелание сейчас не очень подходящее. Но попробуем заснуть. Посмотрим, как у нас это получится.
Тара вернулась в свою комнату. Казалось, в ее жизни, с тех пор как началась гроза, что-то снова пробудилось. Простыни были сырые и неуютные, и она легла, не раздеваясь, завернувшись в одеяло. Она слышала, как Адам сел на кровать, как кровать скрипнула под тяжестью его тела. Затем все затихло, и были слышны только слабые раскаты грома.