— А если они в течение этих двух часов вышвырнут заряды из атмосферы? — озадачился президент. — Ведь на аномалии Вьятта именно так и было.
— Этот вопрос уже всплывал, но обитатель аномалии Кромин заявил, что эту проблему его раса берёт на себя. Честно говоря, господин президент, поведение этой аномальной расы мне не совсем понятно. Они делают заявления, предлагают последовательность действий, но я не вижу их участия в совместных проектах. Если они не смогут удержать заряды на планете, то и всё это, — кивнул он в сторону проекции, — окажется пустой тратой сил и времени.
— Всё понимаю, Натан, но союзников не выбирают, а без них нам, видимо, не справиться.
* * *
Едва запустились системы скафандра, Алексей почувствовал серию уколов. Введённые аптечкой препараты мгновенно вымели страх, слабость и предательскую дрожь. Самочувствие заметно улучшилось, но никакие стимуляторы не помогли избавиться от мысли, что сегодняшний полёт может стать как заключительным в этой войне, так и последним в его жизни.
Этот день ждал со страхом и надеждой одновременно. Страх давно потерял чёткие контуры и трансформировался в гнетуще тревожное чувство. Не оставляющее с того самого момента, когда согласился ещё раз лететь к Каменной.
Тяжкое, гнетущее состояние постепенно обросло желанием как можно скорее развенчаться с этим делом. Копаясь в чувствах, он раз за разом признавался себе, что смертельно устал. Устал от риска, от гнёта неизвестности, от собственных переживаний и ожиданий. Поэтому, проснувшись сегодня утром, Алексей долго не мог разобраться в собственных чувствах. С одной стороны, этого дня боялся, с другой — день, который положит конец постоянной нервотрёпке, ждал как явление благодати.
Идя к аппарату, старался гнать мысли, в которых всё чаще мелькало слово камикадзе. Каждый из встреченных, как людей, так и вахнов, стремясь подбодрить, хлопал рукой по плечу или касался конечностью предплечья, что у недавних недругов считалось высшей степенью уважения.
— Проверка систем, — буркнул Алексей, как только занял место в кабине.
— Системы в норме, — доложил он оператору через несколько минут, — к старту готов.
«С богом», — подбодрил себя Алексей, когда искра ведомого им судёнышка, оседлав рвущее из двигателей пламя, устремилась к цели.
На этот раз проход сквозь силовые поля Каменной затребовал больших энергозатрат. На какое-то время за прозрачными бронеплитами кабины бесновались ослепительные сполохи. Показатели скорости заметно упали, но стоило преодолеть защитные слои, как всё встало на свои места. При входе в ядовитую атмосферу Каменной отключились электронные системы. Переведя кораблик в горизонтальный полёт, Алексей приступил к выполнению задания.