Услышав громогласный смех в ответ на свое замечание, невольно вздрогнул. Кусок пирога шмякнулся на пол, испачкав вишневой начинкой пряжку сапога. «Какого черта… то есть понятно какого! Но всё же…»
– Монсеньор?! Какими судьбами вас занесло так далеко от Парижа? – вставая из-за стола, воскликнул он, делая радостно-удивленное лицо.
Дверь захлопнулась сама.
– Какими-какими… Известно, «какими»! – облапив его, вельможа потискал молодого человека в своих медвежьих объятиях. – Мой дорогой мальчик… так вот где ты поселился! – отпустив покрасневшего от смущения виконта, Монсеньор огляделся вокруг. – Что ж, здесь довольно мило… Но все равно, не одобряю я твоего побега из дома! – погрозил он ему пальцем, усаживаясь за стол. – Вижу, ты трапезничаешь? Пожалуй, мы тоже не прочь заморить червячка с дороги! – и прежде чем открыть меню, похлопал ладонью по сиденью, приглашая своего юного спутника присоединиться к ним.
Маленький паж присел на краешек стула. Подозрительно покосившись на него – «Эти малявки, кажется, любят сладкое…», – виконт придвинул блюдо с десертом к себе поближе. Он не собирался делиться.
У хозяйки появился повод снова подойти к столу виконта. Бесцеремонно, взглядом истинного сластолюбца окинув фигуру женщины, Монсеньор хмыкнул что-то многозначительное себе в усы и углубился в изучение меню. Записывая за гостем очередную, девятую по счету перемену блюд, мадам Леру в недоумении оглянулась на дверь, ожидая увидеть входящими как минимум человек пять-шесть из свиты вельможи. Но дверь так и осталась закрытой.
– И пожалуйста, голубушка… – обратился тот к хозяйке, с ласковой фамильярностью огладив ее по пышному заду, – будьте так любезны, не пережарьте! Мясо должно быть сочным, с кровью…
Странно, но фривольное заигрывание высокородного вельможи не показалось женщине оскорбляющим ее чести. Присев перед ним в почтительном реверансе, мадам удалилась на кухню. Проводив ее нетерпеливым взглядом, подавшись вперед, виконт с видом нашкодившего мальчишки спросил, понизив голос:
– Послушайте… Ваш визит случайно не связан с моей недавней промашкой? Признаю, виноват! Я был слишком самонадеян и пока зализывал раны… Эта тварь успела хорошо повеселиться! Теперь там один большой погост! Но я найду ее, обещаю! Она будет умирать у меня в страшных мучениях! – он стиснул в кулаке вилку, в глазах мелькнул злой огонек.
Монсеньор прихлопнул ладонью по столешнице.
– Тысячу чертей! Да если бы дело было только в этом… Кость мертвеца в глотку дьяволу! Я бы уже надраил тебе уши по самый рангоут, а может быть, и кое-что пониже кормы! – пророкотал он грозно, излучая при этом отеческую снисходительность.