— Да я все понял!
— Точно понял?
— Ну да! Чтоб мне сдохнуть!
— А вот теперь, когда вы поняли основной принцип, мы можем поговорить и об экспедиции, — спокойно и весомо произнес Фоменко. И я вспомнил, зачем сюда, собственно, явился. Убегать сломя голову я уже не имел права.
Если эти трое безумцев считают свою теорию достаточным обоснованием для спонсорской помощи… Ну и ладно! Буду четвертым. Тем более, что это единственный шанс.
— Охотно.
— Ближайший прокол у нас на Семеновских болотах. Там пятно белого тумана.
— А что, бывают другие?
— Бывают, — веско сказал бывший бармен. — Есть еще багровый туман. Но у нас ближайшее — белое.
— Это куда кидали консервную банку? — вспомнил я.
— Мы отвезем вас на Семеновские болота и покажем, как это все выглядит. Чтобы вы поняли — это не бред, не шизофрения, не галлюцинации… очевидно, Фоменко в роли Новодевичьего наслушался довольно конкретных диагнозов. Особенно любят их ставить старые кандидаты и доктора наук, выросшие на марксизме-ленинизме и научном атеизме.
— Хорошо, едем. Как насчет завтрашнего дня?
— Да ты хоть представляешь себе, где эти болота?! — вдруг завопил бывший бармен.
— Понятия не имею. Но транспорт я беру на себя. Вы только скажите, где тут у вас можно заказать микроавтобус.
— Заказать?.. Микроавтобус?..
Я понял, что и без проекта «Янус» провалился в недалекое прошлое.
В конце концов договорились ехать на старом, но вполне надежном «газике», но не завтра, а послезавтра, в субботу, это для всех удобнее. Мне растолковали, где на базаре продаются резиновые сапоги. И, условившись о месте встречи, я покинул этот невероятный чердак.
Машка спала. Я разбудил ее, рассказал про действующую модель мироздания и велел собираться на рынок за резиновыми сапогами. Она очень развеселилась — такой обуви у нее еще не было.
— Машка, помнишь, мы видик смотрели, французский? — спросил я. — Старый такой, девяностых, что ли, годов? Там играл такой здоровый дядька, он тогда был во Франции звездой первой величины.
— Это имеет отношение к маршрутам? — удивилась она.
— Самое прямое.
— Жерар Депардье.
— Тогда можешь радоваться. Одним из участников экспедиции будет Жерар Депардье.
— А он еще жив?
— Жив, жив! — боясь сверзиться в истерику, заорал я. — Еще как жив! Он действующую модель времени и пространства построил! Не оскудела талантами земля русская!..
По-моему, в этот миг Машка впервые задумалась о целесообразности нашего брака…
Год 1754
Убогий философ, что спал в сарае при мельнице, сон имел чуткий. К тому же у него, как у многих мужчин, успевших повоевать и выбравших для себя опасный образ жизни, была неплохо развита интуиция. Поэтому он проснулся за долю секунды до того, как услышал первый выстрел.