Мала с ужасом посмотрела на него.
— Кто приходил? О чем вы говорите?
— Брикман… один из людей Дори. Когда я увидел его здесь, то решил, что кто-то меня выдал. Я был уверен, что он пришел убить меня.
Мала задрожала.
— Но зачем ему убивать вас?
— Дори знает, что я провалился, и если меня заберут, я выдам вас и Кена, — ответил Бордингтон дрожащим голосом. — Но он приходил не из-за меня. — Бордингтон протянул руку к статуе ангела. — Он спрятал здесь, внутри, пакет. Тут оставляют для вас то, что вы должны передавать дальше?
— О чем вы говорите? — она посмотрела на ангела. — Он положил что-то внутрь?
— Да. Он снял голову и вложил туда пакет. Я думал, что вы знаете об этом… Ведь вы же работаете для Дори. Если и для вас это загадка, — продолжал он, видя ее удивленное лицо, — будет лучше, если мы вместе посмотрим, что там лежит.
— Нет! Не трогайте! Если туда что-то положено, я не хочу знать, что это! — истерически закричала Мала.
Бордингтон в сомнении смотрел на нее.
— Вы говорите правду? Вы уверены, что это не тайник?
— Абсолютно! Не трогайте! Я не хочу знать, что это такое!
— Вы ведете себя, как ребенок. Не забывайте, что вы член организации, что вы уже передавали много важных сведений в ЦРУ при моей и Кена помощи и что вам платили за это. Рано или поздно они найдут мне замену, этот человек наладит с вами контакт, и вы должны будете работать с ним, как работали со мной.
— Я больше не работаю на них! — возразила Мала, — С меня довольно! Я вас прошу, уходите! Никто не сможет заставить меня делать то, чего я не хочу!
Бордингтон прекрасно понимал, что она напугана. Когда он узнал о появлении Малиха, он тоже был страшно напуган.
— Я вас прошу, выслушайте меня и успокойтесь. Вы принимали от них деньги. Если они захотят, то бросят вас, но вы сами не сможете избавиться от них. Если вы попытаетесь, они заставят вас молчать. Ваш единственный шанс ускользнуть от них — исчезнуть, как собираюсь сделать я. Если вы не найдете возможности покинуть страну и спрятаться, они вас убьют.
Она с отчаянием смотрела на него.
— Я вам не верю! Они не могут!
— Почему же я хочу покинуть Прагу? Я-то знаю, что они могут. — Бордингтон на мгновение замолчал, думая, продолжать ли.
— Сейчас не совсем подходящий момент, чтобы говорить вам об этом, но я не могу иначе, — его бледное лицо покрылось потом, глаза блестели. — Мала, я люблю вас. Я вас полюбил с первого взгляда. Я хотел бы найти слова менее банальные, чтобы сказать, что вы для меня значите… — Он замолчал, испуганный сердитым выражением ее лица. — Я не должен был говорить вам об этом… я огорчен.