— Э, знаю я многих с высшим! — пренебрежительно машет рукой Валентина. — Очень ведь быстро все выветривается.
— Это у того, кому приобретенные познания — без особой надобности, — замечает Черкесов. — А я веду дела главным образом несовершеннолетних правонарушителей, и мне необходимо многое знать. Без этого просто не поймешь ничего в их психике. Да и не объяснишь им ничего толком… Ну да ладно, об этом в другой раз как-нибудь. Перейдем к делу.
Он достает из кармана несколько фотографий и раскладывает их перед Михаилом.
— Взгляните на снимки, Миша. Не встречались ли вы с этим человеком?
Михаил внимательно всматривается в фотографии парня, снятого анфас, в профиль и в три четверти. Лицо у него опухшее, с мешками под глазами. Смотрит он недоуменно, будто проснулся только что.
«Кажется, где-то видел…» — мелькает в голове Михаила, но на вопрос Черкесова он отвечает осторожно:
— Что-то не припомню… Да и снимки странные. Такое впечатление, словно его в нетрезвом виде фотографировали.
— Вот именно, — усмехается Черкесов. — А не пили ли вы с ним вместе у Джеймса?
Михаил снова берется за снимки.
— Возможно, — все еще не очень уверенно произносит он. — Мы там в трезвом виде вообще ни с кем не встречались. Да и особенно сближаться друг с другом не позволяли. Мне тогда казалось все это романтичным, таинственным. Мы даже по имени не имели права друг друга называть. У каждого была кличка.
— А у вас какая же?
— Гамлет.
— Гамлет?! — заметно оживляясь, переспрашивает Черкесов.
— Тоже мне — принц датский! — смеется Валентина.
— Посмотрите тогда еще раз, да повнимательнее, на этого парня, — кивает Черкесов на фотографии, все еще лежащие на столе. — Мы подобрали его мертвецки пьяным в одном из подъездов Калашного переулка. В бреду он произносил несколько раз имя Гамлет. Мы тогда не понимали, почему, оказывается, он за вами следил…
— Да, уж теперь все яснее ясного! — нервно вздрагивает Валентина.
Михаил почесывает затылок, морщит лоб.
— Кого-то он мне напоминает… Но сказать с уверенностью, что видел его у Джеймса, не могу. Может быть, еще вспомню…
— Мы его вам завтра покажем в натуральном, так сказать, виде, — говорит Черкесов, забирая фотографии. — А теперь еще одна новость — нашли наконец того шофера, который возил вас девятого мая к Джеймсу. Его номер оказался шестьдесят шесть — девяносто девять. У него хорошая зрительная память, и он довольно точно описал нам вас. А в нарисованном им словесном портрете Благого получилась вовсе не свирепая, а скорее добродушная физиономия. Кстати, кое-кто из «воспитанников» Благого так же его изображают.