Вниз по реке!
Хейдьюк решительно ничего не знал о речных походах. Смит знал, что тот ничего не знал. Но, поскольку пассажиры не обнаружили этого с самого начала, то это не имело особенного значения. Что действительно имело значение для Смита — так это его широкая и мощная спина, руки, как у гориллы, короткие сильные ноги. Этот бычок достаточно быстро научится всему, чему он должен научиться.
Они подошли к порогам Парья под отвесной скалой, где жили смотрители парка. Туристы глазели на них с холма, где расположился новый палаточный лагерь. Смит встал, чтобы лучше видеть камни и бурлящую воду прямо перед ними. Ничего особенного, небольшая быстрина, Класс I по шкале проводников. Водовороты зеленой воды вокруг нескольких зубцов известняка — лоснящаяся гладкая вода с пенной каймой. Рев воды без определенного тона — акустики называют его «белый шум» — вибрировал в воздухе.
Как было условлено, Хейдьюк и Смит развернули свое судно на 90° и направили его борта (это дурацкое сооружение было больше в ширину, чем в длину) на стеклянный язык первого небольшого порога. Они проскользнули без единого всплеска. Хвост завихрения вынес их прямо к месту слияния серых жирных бентонитовых вод Парьи с прозрачной зеленой водою нижнего бьефа Колорадо. Их скорость упала с 12 миль в час до прежних четырех — пяти.
Хейдьюк отдыхал, усмехаясь. Вытирал воду с бороды и бровей. Ну, хрен чертов, думал он, это ж ерунда. Чем я, черт подери, не натуральный речник?
Они прошли под мостом Мраморного каньона. Если смотреть сверху вниз, то высота не казалась такой уж значительной — не с чем было сравнивать. Но, глядя вверх с поверхности реки, они осознали, что значит — четыре сотни футов по вертикали: около тридцати пяти этажей небоскреба отсюда дотуда. Автомобиль, ползший по мосту, казался игрушечным; туристы, стоявшие на обзорной площадке, — муравьями.
Мост остался позади, скрылся за поворотом стен каньона. Теперь они вошли в Мраморное ущелье, известное также под именем Мраморного каньона, — реку длиною шестьдесят миль, на три тысячи футов ниже уровня земли, ведущую к Большому каньону в устье реки Малой Колорадо.
Редкий Гость Смит, как обычно, перебирал в уме свои воспоминания. Он вспоминал настоящую Колорадо, до этого проклятого перекрытия, когда река текла свободно — не скованная, не растерзанная каналами — веселыми паводками мая и июня, переполняемая тающими снегами. Огромные валуны гремели, и хрустели, и щелкали, грохотали и ворчали о каменистое ложе реки — как гигантские жующие коренные зубы в челюсти великана. Вот какой была эта река.