— Почему?
— Потому что она — моя дочь.
Леди Кэлиел откинулась на спинку стула, глядя на мужа сверкающими глазами:
— И поэтому ты не желаешь ей того, что лучше для нее?
Лорд Ронин посмотрел на жену:
— Я уверен, что лучшего для нее быть не может. Видела бы ты, как они лежали, слившись в объятьях! На лице Маталии было такое умиротворение и счастье, какое я видел в последний раз, когда ей было двенадцать и она нашла своих волчат. По-моему, этот мужчина достаточно сильный, именно этим он ее и пленил.
— Сомневаюсь, что она смягчится, — возразила леди Кэлиел. — Она утверждает, что не хочет выходить замуж, потому что не встретила еще человека, который был бы равен тебе.
— Может быть, — вздохнул Ронин. — Время рассудит. Она, как и всякая дочь, считает, что надежнее ее отца не может быть никого на свете. Но все к лучшему: ей нужно на время уехать, чтобы осознать, чего она действительно хочет от жизни. Полагаю, у Брогана хватит сил с ней справиться. Не могу им не восхищаться: только человек с могучим характером мог вернуться, чтобы бороться за наследство с Ксантье О’Бэнноном.
— А почему он должен бороться за титул?
— Потому что граф проклял собственную семью, решив, что графиня была ему не верна. Двое людей, которые когда-то неясно любили друг друга, стали злейшими врагами, а близнецы, разделенные между отцом и матерью, оказались во все это втянуты. Трагедия. Про Брогана никто ничего не знает, он уехал из Шотландии еще совсем юношей, а вот Ксантье достаточно известен. Он храбрый воин, но часто прибегает к недостойным методам. Тем не менее, он пользуется большим уважением. Поговаривают, он готов на все, лишь бы заполучить власть. Он уже женился и переехал в имение графа. Так что радуйся, что Маталия не повстречалась с Ксантье. У него только одно на уме: завоевать Керколди. Он был бы плохим мужем.
— А ты думаешь, Броган будет лучше?
Броган остановился на пороге опочивальни Маталии, сделал глубокий вдох и громко постучал, ожидая услышать очередной вопль. Но ему открыла присмиревшая Коллин, которая, увидев, кто перед ней, проводила гостя в опочивальню, а сама выскользнула за дверь и потихоньку закрыла ее за собой. Броган окинул взглядом царивший в комнате беспорядок и наконец разглядел Маталию, которая опасливо смотрела на него, скорчившись на постели с еще не просохшим от слез лицом.
Он увидел округлые женственные формы, обтянутые измятым шелком, и вспыхнул при воспоминании о ее мягкой плоти. Как бы он ни был разгневан, возбуждение охватывало его при одной мысли о том, что теперь эта женщина в его власти. Какая ирония судьбы: она пыталась заставить его подчиниться своим легкомысленным желаниям, а теперь вся ее жизнь в его полном подчинении! Эта красавица будет его женой, его вещью, его рабыней. Раздувая ноздри, Броган невольно вдохнул ее аромат.