Красавица улыбнулась:
– Какие деньги?
– Перестаньте. Те, что отмывались через Ватикан.
– Вообще-то они принадлежат мне по праву. Я не ожидала разговора на эту тему.
Ирлмайер вздохнул:
– Эти деньги получены от торговли наркотиками, оружием, от атомной контрабанды, от использования рабского труда. Вы должны прекрасно понимать, что эти деньги нажиты преступным путем, и мы имеем право изъять их.
Красавица перестала улыбаться, взгляд ее снова стал недобрым и напряженным. Чисто мужским.
– Эти деньги находятся вне зоны юрисдикции Священной Римской Империи. В странах, которые не подтвердят никакую выдачу. И эти деньги по праву должны принадлежать мне.
Самое удивительное, что она была права больше, чем Ирлмайер. Ирлмайер не знал ни истинного количества денег на тайных счетах – их было в 2–3 раза больше, чем он предполагал, ни настоящего источника происхождения большей их части – Персии и Шахиншаха Мохаммеда Хоссейни. Он держал в руках только один конец нити из этого клубка – незаконные действия в Африке, проходящие через Сомали, через африканскую Францию, через Танжер, и не подозревал о другом – с Ближнего Востока. Не знал он и про польские деньги – их было на порядок меньше, но они были. Если бы доктор Ирлмайер понимал, что имеет дело не только с ватиканскими преступниками, мафией и африканскими бандгруппировками, но и с польскими повстанцами и тем более с исламскими экстремистами Востока, с самим генералом Абубакаром Тимуром, возможно, он вел бы себя куда осторожнее и претендовал на куда меньшее. Он не был дураком и моментально понял бы, к чему приведет попытка отломить большой кусок – к вакханалии террора, к попыткам обвальной дестабилизации в Африке, к смертникам в Берлине.
И к большому, очень большому конфликту с Россией. Которая, как правопреемница шахской Персии, имела право на деньги шаха, законное право.
Но он этого не знал и потому шел почти что напролом.
Не понимал он и того, почему участвуют в игре англичане: а все было просто. Англичане участвовали в игре потому, что тоже владели частью информации – и польской, и ближневосточной. Первую они получили, поддерживая польский рокош против России, вторую – поддерживая исламских экстремистов против России. В отличие от России или Священной Римской Империи, они не могли переть напролом, потому что были разгромлены в войне. Но король послал в Рим верного человека для того, чтобы тот наблюдал за ситуацией и, коли представится возможность, попытался перехватить игру.
– Вы хотите сыграть с нами в игру? – вполне дружеским тоном осведомился Ирлмайер. – Хорошо, десять процентов.