– А при чем тут фон Шлейгель?
– Неудачная проверка документов. Лукас сажал меня на поезд в Горде, мы с ним ездили смотреть достопримечательности. Ах, все так ужасно сложилось… Как раз в тот день на площади казнили двух партизан. – На глаза у нее очень кстати навернулись слезы. – Вальтер, это так страшно! В нескольких шагах от меня застрелили двоих человек. Одного из них – в голову. Я никогда не смогу стереть из памяти это жуткое зрелище!
Вальтер накрыл ее руку своей.
– Ах, Лизетта… – сочувственно произнес он.
– Мы только и мечтали, что оттуда выбраться. Лукас посадил меня на поезд до Лиона, а тут вдруг явился фон Шлейгель с проверкой документов, начал всех обвинять и арестовывать.
– Он предпочитает говорить «задержал».
– Что б он там ни говорил, а мы ощущали себя самыми настоящими заключенными. Он допрашивал Лукаса, я сидела в соседней комнате, так что тут ничего рассказать не могу. По-моему, фон Шлейгель принял Лукаса за какого-то подпольщика. Но у гестапо на Лукаса ничего нет – совсем ничего. Дурацкая ошибка.
– А откуда фон Шлейгелю известно мое имя?
– Простите, – смущенно призналась Лизетта. – Я им воспользовалась, чтобы они нас отпустили.
– Помогло?
Она кивнула.
– Как по волшебству. Понимаете, мне надо было что-то придумать.
– И где теперь Равенсбург?
– Не знаю, – ответила девушка, стойко выдерживая испытующий взгляд Вальтера. – Мы распрощались в Горде, при весьма огорчительных обстоятельствах. Мы оба пережили страшное потрясение. Он знал, где я буду работать.
– Ты больше ничего о нем не слышала?
– Нет. А чего от вас добивался фон Шлейгель?
– Не знаю. Должно быть, струсил, что я нажалуюсь его начальству. Прощупывал меня, но никаких обвинений не выдвигал.
– Да и с чего бы ему? А под каким предлогом он вас посетил?
– Удостовериться, что я знаю о твоей поездке на юг.
– Я ничего плохого не делала!
– Да, он коварный тип. Все гестаповцы такие. Еще не слышал, чтобы о них кто слово доброе сказал. Знаешь, Лизетта, ради тебя я солгал фон Шлейгелю, сказал, что ты работала в банке в Страсбурге.
Она благодарно кивнула.
– Разумеется, нельзя признаваться, что я была в Англии.
– Если об этом прознают, то доверия тебе не будет. Сама понимаешь…
– Да, конечно! Простите, что так вас огорчила. Вальтер, я никогда не сделаю ничего, что может вам повредить.
Он лишь отмахнулся.
– Само собой. Поэтому я и сказал гестаповцу, что знаю Равенсбурга.
Глаза девушки вспыхнули.
– Правда?
– Иначе мне было не отвязаться от этой жабы!
Лизетта потупилась, вертя чашку в пальцах.
– После того, как я подтвердил, что знаю твоего жениха, фон Шлейгелю пришлось убраться, поджав хвост. Кстати, почему ты сказала гестаповцам, что вы обручены?