Наверное, неприятному господину эта фигурка служила чем-то вроде брелока. Девушка потрогала кончики щупалец пальцем — острые. Но достаточно ли прочные? Ах, какие глупости! Разве она собралась рыть подкоп?!
Элизабет сжала фигурку в кулаке, да так сильно, что, наверное, поранила ладонь. Если бы случилось чудо и она выбралась отсюда, она больше никогда-никогда не стала бы совершать безрассудных поступков и всегда слушала мудрую тетю. Мысли несчастной пленницы были искренни и наивны, как молитва ребенка. Должно быть, именно поэтому небо услышало их.
В замочной скважине повернулся ключ, и дверь распахнулась. Ворвавшийся сквозняк затушил свечу. Лизи в страхе забилась в угол, не зная, чего ожидать от вошедшего. Это оказался все тот же похититель с синяком. Он принес кувшин с водой и поставил его у двери. Нагибаясь, похититель сильно покачнулся и едва удержал равновесие. Он был пьян.
— Промочите горло, мисс, — сказал похититель. — Когда еще вас освободят.
Сделав это оптимистичное заявление, он вышел из камеры и прикрыл дверь. Лизи слышала, как он чертыхался, возясь с ключами на связке, дважды ронял их и затем ползал по полу. Наконец откуда-то сверху раздался окрик, и незадачливый похититель побрел прочь, так и не замкнув дверь.
Лизи не могла поверить такой удаче. Она еще с минуту неподвижно сидела в своем углу, не сводя глаз с двери и ожидая, что тюремщик вот-вот спохватится и вернется. Когда же этого не произошло, девушка осторожно сунула фигурку назад в корсет, приблизилась к выходу и выглянула в подвальный коридор. Сомнений не оставалось — о ней позабыли.
Подвал был невелик. Лизи увидела еще три двери кроме той, что вела в ее камеру, причем две из них были распахнуты настежь. Лестница наверх начиналась буквально в нескольких шагах, и Лизи, не медля более ни мгновения, устремилась к ней.
— Мисс! — раздался внезапно над ухом громкий шепот.
Лизи застыла, думая, что ее побег раскрыт. Но на лестнице было пусто, только легкие пылинки медленно парили в узком лучике света, поникавшем сюда через плохо затворенную подвальную дверь. Девушка осторожно огляделась. Рядом никого не было.
— Я здесь, мисс! — шепот повторился. — В камере рядом с вами!
Лизи повернулась к единственной запертой двери в подвале. В крохотном смотровом окошке между двумя толстенными стальными прутьями торчал чей-то нос.
— Помогите мне, юная мисс! Заклинаю вас, выпустите, ради всего святого! — с жаром взмолился голос. — Я томлюсь здесь уже бог весть сколько!
Лизи испугалась неведомого арестанта, но, будучи сама недавно в таком же самом положении и обладая от природы сострадательным характером, довольно быстро прониклась к нему сочувствием.