— Вполне. У меня только одно условие, Торд. Вы обещали мне вид на жительство. Прошу заняться этим незамедлительно. Когда я смогу стать гражданином Норвегии?
— У тебя нет задолженности по алиментам? — поинтересовался Торд.
— Нет. У меня нет детей.
— Тогда через семь лет, — сообщил Торд — как показалось Виктору, с некоторой издевкой. — Уточняю: семь лет проживания в Норвегии. При условии хорошего поведения. Я не шучу: в условиях получения нашего гражданства так и записано: «Вести достойный образ жизни». А подтвердить то, что ты ведешь себя достойно, могу только я, твой работодатель.
— То есть за это время я не могу никуда уехать?
— Надолго — нет. Можешь мотаться по странам Шенгенского соглашения сколько угодно, пока не истечет твоя трудовая виза. Но учти, если ты сбежишь от меня без согласования хотя бы в Швецию, я твою визу аннулирую, и выкручивайся сам. Можешь ездить на пару недель к родителям каждый год. Для этого тебе нужно сходить в департамент по эмиграции и сделать там специальную отметку. А вообще все очень просто: живи в моем доме, Виктор, и делай для меня хорошую работу. Я буду платить тебе достойно и не требовать нереальной скорости. Для меня важнее качество. И зря ты перечеркнул цифру «пять» в договоре. Я рассчитывал, что ты проработаешь на меня пять лет. Тогда я включил бы свои связи, и именно через пять лет ты ускоренно получил бы гражданство, и скопил бы за это время достаточно денег, чтобы купить небольшой дом и начать собственный бизнес. Может, перепишем договор, Виктор, пока не поздно?
— Никогда не поздно, — заявил Вик. — Как вы уже знаете, я бывший офицер. И это значит, что я не люблю раздавать пустые обещания.
* * *
«Крысеныш», именующийся Эрвином Норденгом, стал лучшим приятелем Виктора на следующие несколько лет. Он научил Вика делать чучела такого качества, о котором Вик доселе даже не подозревал. Эрвин работал с монтажной пеной — материалом капризным, порою непредсказуемым, требующим особого искусства в обращении. Эрвин вовлёк Вика лепить из пластика пустотелые макеты, на которые потом натягивались шкуры, размером от тушканчика до горбатого кита. Норденг затащил Виктора в жизнь Осло и научил его, как стать настоящим норвежцем. Эрвин был одним из лучших людей, коих Вик встречал в своей жизни. А еще Эрвин был коротышкой, горбуном, заикой и безумным гением. Как и Виктор, он был хромоногим инвалидом, но получил увечья не по жизни, а с рождения. Как и Вик, он терпеть не мог хозяина, Торда Хаарберга, и не пользовался особой любовью с его стороны. Но симбиоз старого норвежского аристократа и двух безродных чучельников был вполне устойчивым — чучельники хотели хороших денег и относительной свободы в передвижениях, хозяин хотел искусной и изобретательной работы. Все трое получали то, чего хотели. Чего еще можно было желать?