Пожав плечами, я вернулся на свое место. Вся компания, включая Хе‑Хе, молча смотрела на меня — кроме Стеценко, который смотрел на дымящуюся у него между пальцев сигарету.
— Ребята, давайте взрослеть, — внушительно сказал я. — Вы придумали себе очень опасное развлечение. Все, чем вы занимались до этого, по сравнению с сафари в Зоне — детский сад. И если вы хотите выжить, на ближайшие пару дней я для вас — царь и бог. Мои слова должны быть для вас законом, мои действия — безусловным примером для подражания. Причем это начинает действовать не в тот момент, когда мы пересечем Периметр, а немедленно. Уже давно должно действовать, с тех пор, как вы предложили мне стать ведущим. Если хотя бы одна собака вспомнит вслух или даже просто подумает о том, что я — наемный персонал, с которым можно спорить и которым можно командовать, на нашей экспедиции можно будет смело ставить жирный черный крест. Moi ильный крест, господа. Нет, разумеется, сначала мы с помощником будем пытаться навести порядок, используя самые жестокие методы, но если и это не поможет — нам всем труба. Поэтому давайте сразу расставим все точки над "i". Если вы не готовы беспрекословно признать меня лидером, мы никуда не идем.
— Мы вполне понимаем, что Зона требует совершенно особых навыков и умений, которыми мы не обладаем, — произнес Мартин, нещадно коверкая несчастный русский язык. — Мы готовы полностью подчиняться вашему руководству, мистер Хемуль.
— А как остальные? — поинтересовался я. — Каждому следует решать самому за себя, в Зоне мистер Дона‑хью уже не будет председателем совета директоров, имеющим решающее слово. Он будет просто одним из рядовых охотников, которого я стану гонять так же, как и всех остальных.
Все клиенты подтвердили, что согласны. Андрей Стеценко тоже подтвердил — неохотно, но достаточно спокойно, без особого выпендрежа.
Недокуренную сшарету он свирепо втоптал в пепельницу.
К тому времени, как я вкратце объяснил своим туристам положение вещей и закончил первичный инструктаж, в баре стало многолюдно. Из многодневной вылазки за Периметр вернулся Борода со своей командой отмычек, и они заняли дальний угол общего зала. В отличие от меня, он не потерял ни одного человека. Притащились зеленые от многодневного запоя Муха и Енот — пропивать остатки своего последнего гонорара. Явился Патогеныч, который немедленно уселся на свое любимое место за стойкой и издали начал знаками приглашать меня присоединиться к нему. Сегодня он, как и обещал, пил исключительно прозрачное. Появились тусовочные бездельники — Гурвинек, Сыпь и Пивкабы. Мельник и Крот с утра ушли на Милитари, зато целыми и невредимыми вернулись с Янтарного озера Астроном и Фаза. Они, кроме всего прочего, обнаружили в непролазных зарослях на берегу озера полурастасканные собаками человеческие останки в одежде Татара, так что его смело можно было вычеркивать из списка пропавших без вести. Кондратий умудрился попасть в жарку, и его с ожогами третьей степени оставили в лагере ученых, которые обещали вывезти его из Зоны на вертолете и отправить в госпиталь под видом одного из подсобных рабочих лагеря. Если бы военные узнали, что он проник в Зону самостоятельно, после госпиталя ему светил бы приличный срок. Однако ученые старались не подставлять вольных сталкеров, добывавших позарез необходимые им для изучения артефакты и в больших количествах покупавших казенное спецснаряжение и оборудование, которое ученые без счета списывали как утерянное или испорченное в результате воздействия агрессивных феноменов Зоны. Между сталкерами и учеными поддерживалось довольно прочное перемирие, основанное на самых крепких в наше неспокойное время связях — коммерческих.