Теперь он мог горстями есть нейтрализующие таблетки, стараться держать дистанцию, чтобы действие гипножабы всё же было поменьше, но главное, главное, главное было сделано.
Он даже удивился, как это получилось у него с первого раза — будто и не было этих лет неудач.
Несколько часов гипножаба тянула плот, пока не начала выдыхаться.
Палач с минуты на минуту ожидал, что она перестанет тянуть.
В это мгновение гипножаба внезапно рванулась и повалила Палача, так, что он чуть не утопил своё корыто.
Тогда он стравил трос.
Когда трос дернулся, то Палач увидел, что кожа на его ладони лопнула.
— Верно, гипножабе тоже стало больно, — сказал он вслух и потянул капроновый тросик, проверяя, не сможет ли он повернуть гипножабу в другую сторону. Натянув его до отказа, он снова замер в прежнем положении.
— Худо тебе, гипножаба? — спросил он. — Видит бог, мне и самому не легче.
Он поискал глазами других свидетелей происходящего, потому что ему хотелось с кем-нибудь поговорить. В этот момент он был готов завязать беседу даже с кровососом.
Но никого рядом не было.
Он обнаружил также, что маленький фотоаппарат утонул. Готовясь снимать, он расстегнул карман, в котором лежал его фотоаппарат, он же камера, и теперь тот бесславно погружался в болотную жижу.
Но счастье победы начинало ощущаться им, так что он не особо обратил на это внимание.
— Жаль, что Мушкет не со мной. Уж он-то заценил бы это дело, — сказал он вслух.
Переместив тяжесть гипножабы на левое плечо и осторожно став на колени, он вымыл руку, подержав ее с минуту в торфяной воде и наблюдая за тем, как расплывается кровавый след, как мерно обтекает руку встречная струя.
Гипножаба мотала его до вечера, пока наконец не устала.
Тогда он подогнал своё корыто к берегу и стал подтягивать трос с сетью.
Потом он бережно обмотал трос на обломанный сук и вытащил корыто на землю.
Корыто теперь превратилось в сани.
С трудом он погрузил отключившуюся гипножабу на эту самодельную волокушу, продёрнул трос в ушки, и ещё раз огляделся.
Снова Зона благоволила к нему — вокруг никого не было.
Не садясь на землю, он вскрыл пакет с шоколадками и, плохо их очистив, засунул в рот. Чтобы добавить эффекта, сталкер съел ещё несколько таблеток, что довольно сильно взбодрило его.
Теперь он был готов к дороге.
Наконец Палач обвязал трос вокруг груди, чтобы освободить руки, и перевесил оружие на грудь.
Он шёл по тропе и тащил гипножабу в волокуше. Передыхая, он подошел к ней вплотную и снова поразился ее величине. Теперь цвет гипножабы из фиолетово-серебристого превратился в чистое серебро, а полосы стали такими же бледно-сиреневыми, как хвост. Полосы эти были шире растопыренной мужской руки, а глаз гипножабы был таким же отрешенным, как бутылочное стекло.