чтобы я нашел подходящий для проведения биопсии лимфатический узел, так как у вас определенно должны были остаться хотя бы следы рака. Он просто так не пропадает. Так что я подберу нужный узел в легкодоступном месте – например, на шее».
Он все-таки отметил на коже расположение одного из моих шейных лимфоузлов, хотя тот даже и не был увеличен. Затем мне назначили операцию, во время которой хирург сделал небольшой надрез слева от шеи и удалил этот самый узел.
Процедура происходила под локальной анестезией, так что я была в сознании. Я испытала крайне неприятные ощущения, когда хирург вырезал из меня кусок моей плоти. Я никогда не забуду запах горелого мяса, наполнивший комнату, когда он прижигал сделанный разрез. Я подумала, что, может быть, это была не самая отличная идея – позволить им проделывать подобные штуки с моим собственным телом.
Тем не менее в очередной раз врачи остались ни с чем – результаты не выявили ни малейших признаков рака.
Тогда я действительно начала протестовать против проведения дальнейших анализов, ведь глубоко в душе я была на все сто процентов уверена, что исцелена. Также я начала настаивать на том, чтобы меня вообще выписали из больницы. Я хотела оказаться на свободе и снова начать открывать для себя удивительные красоты этого мира, тем более сейчас, когда я точно знала, что все у меня будет в порядке. Но доктора не хотели меня слушать, настаивали на том, что нужно сделать больше анализов, что нужно продолжать принимать необходимые лекарства. При каждом удобном случае они не пренебрегали поводом, чтобы упомянуть о моем критическом состоянии, в котором меня к ним привезли.
«Зачем все это нужно, если вы до сих пор не нашли ни малейшего следа рака в моем организме?» – спрашивала я их.
«То, что мы не можем его найти, не значит, что его нет. Не забывайте, что несколько дней назад, когда вас только привезли в больницу, рак был уже на своей финальной стадии!» – непреклонно отвечали они.
Но в итоге, после того как врачи сделали мне полную томографию методом позитронной эмиссии и результаты снова показали отсутствие рака, моим скитаниям по коридорам госпиталя пришел конец.
Помимо этого, к полному изумлению и так уже ничего не понимающего медицинского персонала больницы, в операции по пластической хирургии для избавления меня от язв по всему телу, дата которой уже была назначена, не оказалось никакого смысла – все зажило без дополнительного вмешательства.
Девятого марта 2006 года, пять недель спустя после приезда в больницу, меня наконец-то отпустили домой. Я уже была способна ходить без посторонней помощи, хотя мне и нужна была до сих пор небольшая поддержка, чтобы спускаться или подниматься по лестнице. Я была в настолько приподнятом настроении, что доктор так и написал большими буквами в больничной карте после моей выписки: «Отправлена домой для дальнейшего отдыха. НИКАКИХ ПОХОДОВ ЗА ПОКУПКАМИ ИЛИ ВЕЧЕРИНОК КАК МИНИМУМ ПОЛТОРА МЕСЯЦА!»