— Просто у Стефана приколы такие, — не без ехидства заметила Карола. — С бородой. Сколько можно, Стефан, я же просила тебя больше так не делать!
— Прости, Карола, дорогая моя, но шутка всегда срабатывает. Это местная тюрьма, — повернулся он к Магги. — Здорово, правда?
Они и в самом деле остановились на одной из крохотных миленьких вилл в старом немецком стиле, с зубцами и башенками. Благодаря высоким потолкам, толстым стенам и маленьким окошкам внутри царила живительная прохлада.
Хозяйничала здесь еще одна женщина хереро сестра Серафины, и слуга-африканец тоже имелся. Все было готово, и через несколько минут в просторных спальнях появились кувшины с горячей водой. Вскоре Стефан постучал в дверь Магги и, не ожидаясь ответа, крикнул:
— У тебя есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок, солнце мое. Я собираюсь показать тебе город.
Девушка решила надеть табачного цвета брючный костюмчик.
Стефан ждал ее в беленой гостиной. Один. Интересно, куда подевалась его возлюбленная?
— Карола унеслась к парикмахеру, — словно прочел ее мысли Стефан. — Говорит, что должна смыть с волос пыль пустыни Намиб.
Местечко немецкие колонисты создали поистине уникальное — настоящий курорт между пустыней и морем, даже в самые жаркие месяцы продуваемый прохладными атлантическими ветрами. Казалось, стоит присмотреться хорошенько, и за башенками и старинными, наполовину деревянными зданиями появятся покрытые снегом вершины долины Рейна.
Магги брела по берегу моря к пристани под руку со Стефаном, каждой клеточкой своего тела ощущая безграничное счастье. Он показал ей сады Намибии, и она отдала должное изнурительному труду, вложенному в это прелестное местечко, где даже можно было посидеть под деревьями.
— Всю эту красоту удалось создать только потому, что Свакопмунд расположен на северном берегу реки и защищен от песчаных бурь. Вот и выросли тут сады на диких землях. В Уолфиш-Бей такое невозможно, его постоянно песком заносит, — говорил Стефан. — Местная пословица гласит: «Бог стыдится своего творения Уолфиш-Бей и каждый день пытается скрыть его под песками».
Они прошли по каменному молу — заброшенному памятнику тщетным попыткам выстроить гавань — к длинной деревянной пристани.
— Отсюда открывается превосходный вид на город. — Стефан провел ее мимо немногочисленных рыбаков к самому краю и развернул.
Издалека растянувшиеся вдоль побережья здания казались и вовсе игрушечными, с севера и востока к самому горизонту уходили белые дюны, плавно перетекая в зеленеющее предвечернее небо. Прямо перед ними холодные темно-серые волны океана мерно бились о крутые утесы.