Потом появилась мадам Аллен Д. Дройт с двумя «береттами» в руках. На Мэрил был шелковый халат и широкая шляпа изумительно белого цвета. Мэрил встала с постели, настроение у нее было весьма и весьма недружелюбное. Она спросила, какого лешего нам с вертолетом надо на крыше ее дома и не пойдем ли мы вообще отсюда к черту. Раскланявшись и сделав массу вежливых приседаний, мы покинули гостеприимный шерифский дом. Дальнейшие события разворачивались в моей квартире на улице Третьего Варварского Нашествия, а Джилли пошел в полицейское управление к дежурному – пить кофе и резаться в карты в ожидании утра.
Утром я почему-то не обрел рядом Лиззи и подумал, что ее снова похитили, но на полу в прихожей нашел записку, в каковой сонными каракулями было нацарапано, что у Лиззи разболелась голова (от чего бы это? ничего такого вчера мы не пили!), и она пошла в бар напротив запить таблетку стаканом лимонного сока. «Ну-ну», – подумал я, стремительно совершил утренний туалет, оделся, рассовал по местам пистолеты, наручники, пиво, соленые сушки и вышел из дома.
На ступеньках сидела Лиззи и потягивала через трубочку из бутылки освежающий напиток «Гук».
– Привет, – сказал я, присаживаясь рядом. – Как голова?
– Нормально, – отвечала моя боевая подруга, производя в бутылке хриплые бульканья. – Мне просто показалось, что голова болит, а когда я выпила сока, стало ясно, что голова не болит. Понял?
Я пожал плечами.
– Ну, а поесть ты чего-нибудь взяла?
Лиззи ткнула «Гуком» в лежавший слева от нее бумажный пакет.
Через минуту «сааб» нес нас в центр, к управлению полиции, и я одной рукой держался за руль, а в другой сжимал здоровенный бутерброд с телятиной, на ходу откусывая он него неприличные по размеру куски.
На площади дю Плесси было тихо и спокойно. Прогуливались редкие группы мирных граждан, лишь изредка проезжали машины и автобусы. Перед управлением торчал как чугунный столб потный полицейский с обшарпанным автоматом «Хеклер и Кох», а перед полицейским толпились голуби вперемешку с чайками. Полицейский задумчиво крошил им французский батон.
– Ну, и что теперь? – поинтересовалась Лиззи, когда я осадил машину, вспугнув голубей, и сдул с пиджака крошки.
– Как и повелело высокое начальство. Сейчас приедет Джилли, и мы поедем брать Патрика. Слышала про такого? – я откупорил первое пиво.
– Не-а. А кто это?
– Хозяин фешенебельного рахиминистического кабака. «У гиппопотама» называется. Нехороший человек.
– А, это у них что-то вроде штаба? Ну-ну.
– Вот и я говорю. Смешно да и только. Центр активной рахиминистической деятельности.