Очевидно, что оборона Порт-Артура требовала эффективной поддержки с моря. И корабли, способные оказывать осажденной крепости такую поддержку — канонерские лодки, — в крепости были. Но подчинялись они не коменданту крепости и не командующему Квантунским укрепленным районом, а своему флотскому начальству. И генерал Стессель был вынужден просить моряков оказать ему поддержку. Был вынужден договариваться с ними, что не всегда получалось. Во время боев за позиции под Кинчжоу поддержку огнем русским войскам, дравшимся против превосходящего противника, оказывала канонерская лодка «Бобр». А командиры канонерок «Гремящий» и «Отважный» попросту проигнорировали приказ сменить расстрелявший весь боекомплект «Бобр» и из порта не вышли. Флотское начальство закрыло на это глаза, и лишь под давлением генералов отдало обоих капитанов под суд.
Впрочем, о розни между армейцами и моряками в Порт-Артуре написано немало. Строго говоря, надо удивляться не этому явлению, а тому, что генералы и адмиралы все же смогли наладить относительно эффективное взаимодействие.
Попытка вести одновременно две войны, мешая друг другу, закончилась для армии и флота плачевно. К тому моменту, когда армия накопила достаточные силы, поражения на море привели к нарастанию революционного движения в стране, сделав войну невозможной. К тому же даже разгром японской сухопутной армии (а ее еще надо было разгромить) в условиях наличия у Микадо победоносного флота и отсутствия русского флота в Тихом океане вообще делал окончательную победу в принципе недостижимой.
Были ли сделаны из этого выводы? Опыт Первой мировой войны показал, что русское командование уделило этому вопросу особое внимание. И добилось немалых успехов. Если Балтийский флот был попросту подчинен Северному фронту, то на Черном море удалось добиться гармоничного взаимодействия двух сухопутных фронтов (Кавказского и Румынского) и Черноморского флота. Боевые действия армии и флота в Черном море в период 1915—1917 годов можно считать эталонными и наиболее успешными за всю военную историю России.
Согласно советской точке зрения в падении Порт-Артура было виновато российское самодержавие. Ничего удивительного, что в романе основная вина за капитуляцию крепости и промахи в ее обороне возложены на командующего Квантунским укрепленным районом генерал-адъютанта Анатолия Михайловича Стесселя. Более того, он и генерал Фон обвиняются в прямой измене — вступили в тайные отношения с неприятелем и получили от капитуляции крепости материальную выгоду. То есть попросту продали Порт-Артур японцам, демонстрируя тем самым высшую степень разложения «феодально-крепостнической верхушки царской России».