В свое время Лея перечитала в электричках уйму книг фэнтези. Жанр ей нравился. Лёгкий, он хорошо помогал расслабиться после работы. Ещё раньше, во время учёбы, она с легкостью могла просидеть над книгой всю ночь. Тексты завораживали, уносили прочь в другие миры. Ведь Лея всегда отличалась мечтательностью, и мечты уносили её мысли в сказочные миры, полные чудес… Но там всегда были моря, леса, чистые реки, прекрасные эльфы, гордые гномы, справедливые и непривередливые к внешности принцы…. А не это… Мордор какой-то. Голая обожжённая земля, чёрный дым, лава… и демоны. В последнем Лея была полностью убеждена, ибо карета подъехала ближе, и ящеры, пофыркивая, остановились. С ужасом смотря в их красные глаза с вертикальными зрачками, девушка не сразу обратила внимание на возницу. Но тот спрыгнул с козел и прорычал что-то. Это был самый настоящий демон во все два с половиной метра роста, а, может, и выше. Узкая серая морда с острыми, длинными тонкими клыками, торчащими из пасти (ртом это назвать было сложно), намекали об исключительно хищном образе жизни его предков. Отсутствующий нос заменяли три тонких полосы отверстий, то открывающихся, то закрывающихся складками кожи. Создавалось впечатление, что демон принюхивается. Жёлтые глаза под высоким лбом с начинающимся тройным гребнем цвета мокрого асфальта не сводили с неё взгляда. Шея у демона была тонкой и не длинной, плавно переходящей в мускулистый, вполне человеческий, только очень массивный, торс, обвешанный цепями. За спиной было закреплено оружие, в котором Лея ничего никогда не понимала, да и видны были только перевитые ручки. На широком массивном кожаном поясе висел, свернутый кольцом, кнут. Ноги скрывали широкие штаны, наподобие восточных шаровар, а виднеющиеся ступни больше напоминали лапы, стоящих рядом ящеров. Такими же когтистыми были и шестипалые ладони. За его спиной, задевая землю под ногами, нервно подрагивал хвост с закрепленным или природным зазубренным наконечником треугольной формы.
Возница снова прорычал что-то, но уже в сторону кареты, и на раму окна легла огромная рука, больше человеческой раза в два. Красноватая бугристая кожа и чёрные когти. Дальше Лея не стала рассматривать. Она закрыла глаза и решила, что ей пора проснуться. Пора на работу. Да звени же ты будильник! Или она в электричке? Может же кто-нибудь разбудить! Но, несмотря на мысли, события продолжали развиваться. До ушей донесся звук открывающейся дверцы и нескольких лёгких шагов по земле.
— А ведь и, правда, человек, — мягкий, но холодный баритон зазвучал, казалось, прямо у неё в голове. Голова с возмущением стерпела эти звуки, но стала болеть ещё сильнее и пульсирующей болью. Желудок моментально отреагировал на изменения, снова решив сделать кульбит внутри живота. Девушка содрогнулась от мучений. Руки и ноги уже начинали охватывать судороги. — И ещё живая, — последняя фраза прозвучала столь многозначительно и нехорошо, что неимоверно захотелось жить больше, чем когда-либо. Лея решила во что бы то ни стало приподняться, как вдруг её бесцеремонно перевернули носком сапога. Лёжа на спине, она открыла глаза. Из этого положения ни кучера, ни кареты, ни ящеров видно не было. Был виден только стройный высокий мужчина с тростью. Белоснежная рубашка с высоким воротом, поверх которого повязан тёмно-лиловый платок с кружевной отделкой. На рубашку надет серый, почти чёрный, жилет с виднеющейся тонкой серебряной цепочкой, и чёрный расстегнутый короткий сюртук с двумя рядами металлических узких небольших пуговиц по обе стороны. Брюки, под стать жилету, заправлены в сапоги с высокими голенищами и заклепками. Чёрные волосы, спереди вполне короткие, сзади собраны в небольшой хвост. На голове невысокий цилиндр. Бледная кожа, необычайно светлые и немного раскосые зелёные глаза, напоминающие застывшую слегка подкрашенную воду, тонкие аристократические черты лица. Узкие губы нехорошо сжаты. Весь его вид говорил о недовольстве.