В самой ПРИН категорически отрицают, что разгоняли котировки. «Лица, которые были привлечены к ответственности за манипулирование, к компании не имеют вообще никакого отношения, — утверждает г-н Лавров. — Но как только вышла заметка про манипулирование, рынок перепугался, и мы обвалились».
Сейчас аналитики уже не рассматривают акции ПРИН сквозь розовые очки. «Бумаги находятся в затяжном боковике и имеют низкую ликвидность. Деятельность компании непрозрачна, потенциала у этих акций нет, и вряд ли он появится», — категорична аналитик «Альпари»
АннаКокорева
.
Дешевый бизнес
Сейчас капитализация ПРИН составляет 40 млн рублей, финансовые показатели компании, по словам Василия Лаврова, находятся примерно на том же уровне, что был показан в промежуточной отчетности по МСФО за 9 месяцев 2011 года. Рентабельность бизнеса по EBITDA у холдинга, если верить г-ну Лаврову, 15–20%. То есть, по идее, капитализация компании примерно равна ее годовой чистой прибыли. «Ничего хорошего в переводе акций “Проектных инвестиций” в сектор Д Московской биржи мы, конечно, не видим. Но это от нас не зависит ни малейшим образом. План действий — работать. Подождем, пока акции начнут дорожать», — ответил г-н Лавров на наш вопрос, планирует ли компания что-то делать со своей рыночной капитализацией. Проблема лишь в том, что у акций ПРИН больше нет причин дорожать.
Топ-менеджмент компании признает, что сделать выводы о состоянии бизнеса по той отчетности, которую сейчас предоставляет ПРИН, нельзя. Это отчетность по РСБУ одной лишь головной компании, и выглядит она довольно причудливо: например, согласно отчету за второй квартал, за второе полугодие 2013 года ПРИН заработала всего 1,6 тыс. рублей (!). При этом баланса и отчета о прибылях и убытках в этом квартальном отчете нет, что вообще-то является нарушением норм о раскрытии информации. Но и готовить отчетность по МСФО ПРИН больше не будет — это слишком дорого.
Наконец, цифры из отчетов в случае с ресторанным холдингом вообще могут не нести никакой важной для инвесторов информации — получить реальную оценку такого бизнеса очень сложно. «Ресторанный рынок считается довольно непрозрачным, и официальным цифрам на нем не принято доверять, — говорит Андрей Петраков из RestCon. — Стороннему инвестору всегда нужны механизмы для проверки истинного положения дел. К примеру, в ресторане сажают своего человека, который на протяжении некоторого времени наблюдает, что там происходит: кто приходит, что заказывает».
Если предположить, что у «Проектных инвестиций» сейчас шесть заведений, как указано на их сайте, то все равно вилка в стоимости их бизнеса, по мнению Андрея Петракова, может быть довольно большой. Варианты таковы: если заведения прибыльны и приносят в год, скажем, по 800 тыс. — 1,5 млн долларов (а это просто отлично по нынешним временам), то все вместе они могут стоить 10–15 млн долларов (не более двух годовых прибылей). Если же они убыточны и продать их можно только под последующее перепрофилирование, то весь бизнес «Проектных инвестиций» может стоить не более 1,5 млн долларов, заключает эксперт.