Мари пристально посмотрела на него.
— Вы, должно быть, шутите, майор.
«Ох, если бы все было так просто…» — подумал Беннет со вздохом.
— Нет, не шучу. Британское правительство должно иметь эту информацию.
Она отступила от него, глубоко задумавшись.
— Но если кто-то знает, где я сейчас, то что заставляет вас думать, что меня не поджидают в Вурте?
— Мы будем осторожны, Мари.
— Значит, они могут поджидать меня?
Она подбоченилась, но в глазах ее вновь промелькнул страх.
— Мари, я…
Беннет понимал, что девушка права, но что-то заставило его придержать язык. Однако он точно знал: если Мари как-то пострадает, место в аду будет ему обеспечено.
И все же он не мог солгать, поэтому заставил себя проговорить:
— Да, возможно, что поджидают.
— И вы возьмете меня в Вурт, даже если они уже знают, кто я такая? Выходит, вы будете играть моей жизнью, потому что вам так приказали?
Беннет подавил гнетущее чувство вины и посмотрел ей прямо в глаза.
— Да, Мари.
Карета остановилась перед ее домом, и Мари с облегчением вздохнула. Турецкие дороги отнюдь не славились подходящими для путешествий качествами. Ашилла же взглянула на Беннета и проворчала:
— По-моему, сэр, вы вовсе не гладиатор и не греческий бог.
С этими словами горничная отвернулась от него, презрительно фыркнув.
Мари же с улыбкой взглянула на Беннета, и он улыбнулся ей в ответ. Это обоюдное веселье после их последнего разговора в гостинице казалось довольно странным, и Мари в смущении отвела глаза. Теперь-то она знала, что должна держаться от Беннета на расстоянии и быть к нему равнодушной.
— А вы сможете и дальше притворяться влюбленной? — спросил он.
— А почему вы спрашиваете, если знаете, что у меня нет выбора?
Дверца кареты скрипнула и открылась. Селим протянул руку, чтобы помочь Мари выйти из кареты, но смотрел он вовсе не на нее, а на горничную. Затем он помог и Ашилле, и его рука задержалась на ее руке чуть дольше, чем было необходимо.
Тут и Беннет вышел из кареты. Селим же, обратившись к Мари, сообщил:
— Исад-паша просит вас и майора Беннета посетить его в два часа после полудня, а Фатима Айя-ханум ожидает вас в доме, у Гранд-фонтана.
Мари промолчала, не зная, какое из приглашений было хуже.
А Селим поклонился и добавил:
— Прошу прощения, мисс. Я пытался убедить ее, что не знаю, когда вы вернетесь, но она настояла, что останется.
— Да, конечно…
Мари со вздохом прикрыла глаза.
Беннет взял ее за руку и спросил:
— Вы хорошо себя чувствуете?
Она кивнула и взглянула на свое испачканное дорожное платье.
— Да, хорошо. Очевидно, у меня гостья.
— Я буду сопровождать вас, — заявил Беннет, шагнув к двери.