— Там кое-что меня заинтересовало, — ответила Мари, набравшись храбрости.
Если уж она решила соблазнить его, то не должна ничего скрывать.
Беннет снова занялся ее грудью.
— Что же именно?
Он запустил палец ей в лиф и едва не коснулся соска.
— Там перечисляются места, в которые любовники целуют друг друга.
— Что-нибудь вас особенно заинтересовало?
Даже при всей появившейся у нее решительности оставались еще слова, которые, как ей казалось, она никогда не произнесет вслух.
— Да, кое-что… Вы упомянули об этом вчера, когда мы направлялись делать чертеж.
— Гм… не помню, — пробормотал Беннет. Однако его взгляд свидетельствовал о том, что он прекрасно все помнит. — Так что же, Мари?
— Ну… я не могу это произнести.
Он вздохнул, изображая огорчение:
— Как жаль… Поскольку это вы отдаете сейчас приказы. Но этот эпизод… речь об удовольствии, не так ли?
— Да, мои груди… Я хочу, чтобы вы поцеловали их.
Он коснулся губами обнаженной кожи, не прикрытой платьем, — но только слегка.
— Вы это подразумевали?
Она прикрыла глаза. Что ж, если он хотел подробностей, он их получит.
— Да, это. Но я хочу, чтобы вы целовали всю грудь.
Он провел ладонью по груди девушки, затем принялся ласкать ее. А она с придыханием проговорила:
— И еще я хочу, чтобы вы сняли с меня платье и сделали то же, но языком.
— А… понятно. — Беннет спустил лиф и посмотрел на темные кончики на ее грудях. И вдруг со стоном отстранился. — Дорогая, это будет сложно.
— Но я хочу…
Она сделала резкое движение, и ее грудь полностью освободилась от корсажа.
— Этого не должно произойти… — Он обвел пальцем ее сосок, и она застонала. — Но все же произойдет. Потому что каждый раз, когда мы встречаемся, это не выходит у нас обоих из головы.
Мари утвердительно кивнула:
— Да, конечно. К тому же это вполне естественно. Должно быть, у вас и раньше были отношения с женщинами. Отношения, доставлявшие вам удовольствие. А получив его, вы с ними расставались, да?
— Думаете, так будет и сейчас? Мужчины часто целовали вас? — Беннет прикоснулся пальцем к ее губам. — А мужчины ласкали вашу грудь? — Он снова стал ласкать ее груди, и она тихо застонала. — А многие ли мужчины лежали между вашими стройными ногами и… изливались в вас?
Его рука скользнула к ее пылающему лону, и она тихо вскрикнула, потом простонала:
— Ни одного…
— В таком случае вы обманываете себя, если думаете, что все это так просто.
— Выбор принадлежит мне. Перестаньте оберегать меня.
Она сжала его руку. Ей это требовалось. Она хотела, чтобы он взял ее.
Его лицо исказила болезненная гримаса.
— Я не могу, Мари… — Он кивнул в сторону двери. — Выйдите, а потом — направо. Там есть дверь, которая ведет в утреннюю гостиную.