Здесь картина та же, но кубинцы содержат свой пункт связи, чтобы клиентам проще было делать ставки. И, например, звонить родственникам, просить денег в долг, если, скажем, кто-то спустил все до копейки на собачьих бегах или еще где-нибудь. И соединиться с ними можно с любого телефона в анклаве или любого заведения, принадлежащего им. Недостижимый уровень комфорта.
Я снял трубку с телефона, стоящего на тумбочке, набрал «девятку», чтобы выйти на оператора, и заказал разговор с этого аппарата на двенадцать часов по продиктованному мной номеру. Мне вежливо сообщили, что заказ принят. Ну и славно.
Суверенная Территория Невада и Аризона, г. Нью-Рино. 22 год, 37 число 8 месяца, среда, 12.00
Ровно в двенадцать часов телефон зазвонил. Я снял трубку с аппарата, ответил.
– Сеньор, международный звонок, – послышался голос.
– Спасибо, соединяйте.
Если вы думаете, что я разговаривал по телефону, по-прежнему валяясь в постели, то ошибаетесь. И Бонита и я были одеты, сидели в гостиной возле стоящего на кофейном столике телефона, к которому были подключены еще и записывающие устройства. На креслах и диване кроме нас сидели Владимирский, Сова, Туча, Лопес и «силовик» Алехандро. У всех были наушники – я не хотел выводить разговор на динамик, чтобы Родман, или кто там будет со мной общаться, не понял, что здесь много слушателей.
В трубке раздались щелчки, затем сигналы соединения, затем я услышал голос Родмана:
– Родман здесь.
– Ярцев, – представился я.
– Добрый день, Ярцев. Чего вы теперь хотите?
Голос спокойный, даже сдержанный.
– Свои деньги, – сказал я. – Девятьсот тысяч в золоте Орденского банка, как мы и договаривались.
– Мы договаривались об оплате по завершении операции, – возразил Родман.
– У вас не слишком хорошая память, – усмехнулся я. – Я вам сказал, что добавлю к схеме еще пару штрихов для обеспечения гарантии платежа и собственной безопасности. Вы просто пропустили это мимо ушей. Во время игры в гольф, вспоминаете?
Родман замолчал. Я даже слышал его дыхание в трубке.
– Да, я вспомнил, – послышался его голос. – Вы не конкретизировали это заявление позднее.
– Нет, – согласился я с этим утверждением. – Кстати, условием, которое я выдвинул, было присутствие при разговоре госпожи Беляевой. Она рядом?
– Это конференц-связь, – сказал Родман. – Она тоже вас слышит.
– Светлана, ты здесь?
– Да, я здесь. – Голос прозвучал более чем сухо – им можно было заморозить воду в стакане.
Бонита, сидящая напротив меня, вопросительно поднимает брови. Я слегка киваю – мол, так и надо. Действительно, так и надо. Договоренность такая: чем успешнее развивается наш с ней сговор, тем недружелюбней тон общения. Не зря мы почти час тогда в Порто-Франко это обсуждали, при «заключении союза».