Сиверцев оторвал щеку от столешницы и огляделся получше. За столами дремали еще несколько бедолаг, а в сортире, судя по звукам, кого-то неудержимо рвало.
«Что за ерунда? – подумал Сиверцев с удивлением и растерянностью. – Чего это меня так сплющило? Или в водку какую-нибудь гадость подмешали? Вообще похоже, башка раскалывается…»
Он поглядел на часы – было полвторого ночи. Куда подевались пять с половиной часов с момента прихода в «Ать-два» и первых двух доз с Полозенко, память не зафиксировала даже отрывочно.
Такого с Сиверцевым за четыре года работы в Зоне ЧАЭС еще не случалось. Не случалось ничего и отдаленно похожего, хотя трезвенником исследователь Сиверцев себя отнюдь не считал. Но совершенно точно его никогда не убивало до полного беспамятства с жалких двухсот грамм.
Его тоже допросили, хотя рассказать Сиверцев смог постыдно мало.
Несколько позже Сиверцев узнал, что Шура Полозенко, он же сталкер Полоз, бесследно исчез. Вроде бы он должен был сходить в Зону по поручению кого-то из теневых воротил, но о таких вещах обычно информации мало, только невнятные слухи.
Короче, пропал Полоз. А хваленое видеонаблюдение военного бара «Ать-два» именно в этот вечер почему-то оказалось отключено.
Кекс отдыхал почти два дня. Остаток первого и всю ночь проспал, во второй сначала получил у покатиловского кассира денежку, потом привычно разделил ее на четыре части (ясное дело, неравные) и раздал причитающуюся долю отмычкам, не позабыв премировать десятинкой Паню. Самая большая доля полагалась ведущему, то есть Кексу, и с этим никто даже не помышлял спорить. Бездумно квасить в баре с солидной суммой на кармане Кекс не собирался, поэтому перед неизбежным обмывом гонорара успел выскочить в банк, домой и на почту. Свой гонорар он тоже разбил на четыре части, только на этот раз равные: одну положил на легальный счет, вторую схоронил в тайнике на съемной квартире, третью отослал маме, и пусть недоделки без сердца смеются сколько хотят. Мама – это святое, а кто этого не понимает – что ж… Его горе. Поскольку обязательно аукнется.
Четвертая часть (а также при необходимости вторая, из заначки) предназначалась на пропой и для закупки снаряжения. Закупки Кекс считал более важными, и если приходилось брать что-нибудь дорогое – без колебаний домашнюю заначку потрошил. Ну а все, что оставалось, Кекс с чистым сердцем просаживал в окрестных барах. Большею частью в покатиловском заведении «Вотруба», поскольку там при нужде можно было без риска и заночевать, и подлечиться (во всех смыслах: с утра пивком, а после Зоны тем, что пропишет доктор, ибо у Покатилова профессиональных медиков на зарплате было даже несколько).