— С самого начала поисков мы только об этом и говорили! — возразил Грили. — Говорили, что мальчик, скорее всего, видел убийцу и он нужен нам живым и невредимым. Нет, должен сказать, что в случае с Джошем вы попали пальцем в небо.
Учитель пришел в гостиницу через час. Высокий, худощавый, с седеющей шевелюрой, он напомнил Ратлиджу приходского священника. Его звали Руперт Блэкуэлл. Ратлидж провел учителя в промозглую гостиную и предложил кресло.
— Я хотел расспросить вас о мальчике, Джоше Робинсоне. Пасынке Элкотта.
— Ах да, я так и думал. Я ведь тоже вышел на поиски с одним из отрядов. Мы очень старались, поверьте мне, но все напрасно!
Заинтересовавшись, Ратлидж спросил:
— В самом деле? Где вы искали?
— Я искал Джоша вместе с Камминсом и еще двумя фермерами. Мы двинулись на восток от дома Элкоттов, а потом свернули к югу, описали полный круг. — Блэкуэлл сухо добавил: — Когда вы за мной прислали, я уже лежал в постели! — Его обветренное лицо скривилось в подобии улыбки.
— Я постараюсь расспросить вас как можно быстрее. Пожалуйста, расскажите мне о Джоше.
— Он умный мальчик… был… — Учитель помолчал, как будто еще не был готов говорить о Джоше в прошедшем времени. — И руки у него на месте, и голова ясная. Мне кажется, ему нужно было лучшее образование, чем то, что мы могли ему предложить. Видите ли, он вырос совсем в другом мире, где перед ним открывались более широкие горизонты. Почти все ученики в нашей школе идут по стопам своих отцов. Кое-чему они, конечно, учатся в школе. Во всяком случае, я стараюсь дать им, что могу. А Джош, он не из наших мест и потому остался в классе чужаком, в некотором роде изгоем. Он рассказывал о том, как жил в пригороде Лондона; его одноклассникам казалось, будто он задается. Поэтому друзей у него было немного.
— Он считался трудным учеником? Смутьяном?
— Для того чтобы стать смутьяном, нужны задатки лидера, вам не кажется? Изгой тоже доставляет немало трудностей. Он не может понять, почему другие его недолюбливают, отталкивают от себя. Ему больно и одиноко. Хочется как-то переломить ситуацию, улучшить свое положение. А Джошу как будто было все равно. Я давал ему читать книги — о путешественниках и тому подобное, о людях, которые совершали подвиги в одиночку. У него было живое воображение; я считал, что такие книги должны ему понравиться. Но я замечал и другое. Дело было не только в том, что другие дети отталкивали его от себя. Последние несколько месяцев Джош был чем-то расстроен, что отразилось и на учебе. Он все больше и больше уходил в себя. Казался более… встревоженным. Когда я прямо спросил его, все ли в порядке дома, он ответил, что всем доволен. Но я сразу понял, что дома у него что-то не так.