Но тут студенты куда-то подевались. Ванечка в восхищении задрал голову, остановившись у знаменитой высотки.
«Какой дом огромный! Самый настоящий дворец, только почему-то серый. Понятно, что в нашей стране королей не водится, но это — дворец, где могут жить разные короли, много-много. Интересно, короли, когда друг с другом у лифта встречаются, здороваются, или это из-за королевской гордости им нельзя?»
Вскоре Ванечка понял, что заблудился. Он бродил по университетскому парку часов пять.
Люди все время встречались, но Ванечка даже не знал, о чем их спросить.
Катя часто говорила ему, что их метро называется «Новослободская». Они вместе стояли перед витражами, пытаясь догадаться, как называются диковинные цветы, которые складываются из разноцветных стекол, и какие птицы живут в лесах, в которых растут такие цветы.
Название станции метро Ванечка постоянно забывал — в голове осталось только, что это похоже на «соловья», но длиннее.
Наконец мальчик выбрался из парка. Воскресным вечером он медленно брел прямо к Киевскому вокзалу.
«Опять темнеет. Каждый раз день не вовремя как-то кончается.
Мост — как в Мамонтовке, тоже с поездами, только красивый, и река внизу большая…
Опять вокзал. Другой, не наш.
Но спать-то где-то надо.
Входишь внутрь — там светло, тепло, а дальше — зал с креслами. Но туда милиционер не пускает».
— Папа мой прошел, а я отстал. Во-он он, вон. Вы меня пропустите, пожалуйста.
Если маме честно рассказать, как врал, — это, наверное, уже не будет враньем…
Милиционер большой-большой, а сам тоже спать хочет.
— Это что у тебя, Микки-Маус?
Милиционер, а такие глупые вопросы задает.
— Нет. Дональд Дак! — ответил Ванечка. Просто так соврал, из вредности.
— А-аа… Ну иди.
Когда взрослые хотят спать, они даже шуток не понимают.
Если бы Ванечка знал, что большой сонный милиционер за эти полдня остановил с десяток мальчиков с разными зверями на куртках — все эти динозавры, медведи и кролики мерещились дежурному постовому Микки-Маусами.
Рыжий мальчик с Микки-Маусом на куртке был объявлен в розыск.
Рыжих дежурный остановил всего троих. Их родители возмущались.
Если бы дежурный знал, кто такой Микки-Маус…
Если бы Ванечка не так замерз и ходил бы без шапки, сияя рыжей шевелюрой…
Тогда бы ночь с воскресенья на понедельник Ванечка провел не на скамейке в самом дальнем закоулке зала ожидания.
…Когда он уже заснул, неожиданно кто-то стал тормошить его:
— Вали отсюда! Это мой участок, понял? И место мое!
Мальчишка был чуть постарше Ванечки, в «рабочей» одежде — курточка вся в заплатах и табличка на груди: «У меня умерла мама».