Майский снег (Бочкова) - страница 6

Этот ветер гладил руки

Нам... Холодный, как слюда.

Ни за что не распадалась

С этим ветром наша связь!..

...И во что б ни одевалась –

Мне в безвременье пропасть!

Прожила, одна, свободная,

Не один, считай, февраль.

...Шла молва, как тать, голодная,

Алчь направив на миндаль.

* * *

Нет, не зиме, вошедшей в раж,

Подмявшей твердь земли собою, –

За свет в своём окне отдашь

Остаток жизни, встав горою

Хотя б за вспышку светляка –

Подобье солнечного блика,

Поняв (в пути) наверняка,

Что поле битвы – невелúко.

Поспорив с солнцем, через темь

С небес пробившем вновь дорогу

Ко мне, – поспорив лишь затем,

Чтобы пришло к его порогу,

Где я и он – сплетенье рук,

При встречах, намертво вплетённых

В двадцатый век, – сердечный стук

Всё глох и таял в камертонах.

Как долго жили без борьбы –

Ни за Любовь, ни с ней, с Любовью...

...Затмили снежные горбы

Любви мелодию собою.

И всё ж я голос подаю –

Вставляю ключ в дверную прорезь, –

Чтоб ты не мог в чужом краю

Узнать родное слово «порознь».

* * *

Не держусь за хорошие дни:

Пусть приходят какие угодно.

Только солнце в погоде и модно? –

Перестройке и «новым» сродни?

Ярость солнца уже не по мне:

Выбивает слезу – вот что странно.

...Всё сгорает в нещадном огне!

...Накопляется соль океана...

Много стоил бы сам океан,

Если б вдруг улетучилась горечь?

...Долгий штиль и – без края – туман:

Не придут твоей шлюпке на помощь.

Но надейся!.. К себе приглядись:

Сколько стоишь, насколько серьёзна

Одинокая, в сущности, жизнь, –

Да и – нá воду старые весла.

Ностальгия

На чужбине –

Воробьи

На волнáх безумья, гама

Будут крылышками бить,

Обживать чужую гавань.

На чужом на берегу,

Ну а лучше – побережье

Весь обзор – бугор в снегу.

...Но воробушки в надежде

Лишь на русский на «чуток»,

Столь похожий на сердечко,

Чуют: трубный водосток

Льдом набит, как воском свечка! –

За воробушек прольёт

Наземь слёзы... И какие!..

...Воробьёв живьём убьёт

Воплощенье ностальгии.

Освобождение

Когда тебе снега по грудь,

Пусти в полёт негромкий голос –

И собери живую ртуть

Реторты той, что раскололась.

И в заоконную метель

Гляди, гляди, виски сжимая:

Гляди, какую канитель

Затеет с нею кипень мая.

И как сквозь лёгкость покрывал

В желанье майского полёта

Прёт обновлённая трава,

Освобождаяся от гнёта

Снегов...

* * *

Какая музыка во мне

Звучит, лиясь, не умолкая!

Хотя и чувствую:

темней

В ночи мелодия без края...

Как будто в ней сидит вчера,

Где – долгий день весь-весь в упадке.

...И где оставила жара

На грядках – соль... и плесень – в кадке.

И молочая молоко

Так запеклось на свежем срезе,

Что даже ногтем нелегко

Отколупнуть, – затем, чтоб если

Из сущей горечи – да впрок,