***
Мэгги снилось, что она загорает на тропическом пляже в объятиях знойного красавца, когда Джинни вдруг разревелась. Хорошие сны никогда не удается досмотреть до конца, - тоскливо подумала Мэгги.
Пока она пыталась разлепить заспанные глаза, сильная рука приснившегося ей мужчины, обняла ее еще крепче. Это подействовало лучше любого будильника.
- Джош! - воскликнула Мэгги хриплым ото сна голосом.
- Угу?
- Куда делась подушка?
- Ты уже спрашивала. У тебя что, бзик насчет подушек? - сонно спросил он.
Мэгги села и поправила кофточку от пижамы, которая почему-то оказалась задранной.
- Ты... а, она опять здесь, - заметила Мэгги, увидев большую подушку на полу, там же, где и в прошлый раз.
- Ребенок плачет, - напомнил ей Джош. - Ты что, так и будешь сидеть?
Это стало последней каплей! Мэгги скрестила руки на груди и гневно взглянула на Джоша.
- Да, буду. Это твой ребенок. Вот ты к ней и вставай.
Ее предложение или, скорее, вызов стряхнуло с него последние остатки сна.
- Что? Ты хочешь, чтобы я... но я ничего не знаю о детях. Со мной она будет плакать.
Первым желанием Мэгги было уберечь маленькую девочку от ее неопытного отца, но она вовремя опомнилась.
- Я знаю ненамного больше, чем ты. А тебе придется учиться. Тем более, что она и так плачет.
- Но, Мэгги, ты же видишь, что она зовет тебя, - взмолился Джош. Его заспанные глаза излучали сплошное обаяние.
- Она хочет сухой подгузник и бутылочку молока. Ты теперь умеешь менять подгузники, а молоко стоит в холодильнике, - сухо сказала Мэгги. Затем, вернув на место подушку, она решительно взглянула на Джоша. Каким бы он ни был очаровашкой, она готова сопротивляться до последнего.
***
Джош прекрасно знал, что такое женское упрямство. Мэгги О'Коннор, жутко сексуальная в своей ситцевой пижаме, со скрещенными на груди руками, отступать явно не собиралась.
По крайней мере, ему не пришлось оправдываться за отброшенную подушку. Сначала Джош скинул подушку во сне. Проснувшись и обнаружив, что лежит с Мэгги в обнимку, он был удивлен не меньше ее. Но во второй раз он поддался искушению. Ему хотелось снова почувствовать тепло ее тела.
Но он же не собирался воспользоваться ею. Он всего лишь хотел обнять ее, как ребенок обнимает своего игрушечного медвежонка. Его ведь ранили так неужели он не заслужил немного уюта?
В детскую комнату Джош вошел с улыбкой на губах. Вряд ли Мэгги понравится его последний довод.
- Привет, крошка, - тихо поздоровался он со своей дочерью.
По щекам Джинни медленно сползали слезинки, но при виде него она улыбнулась.