'Создать свой собственный путь…'
К тому же Вииду говорили, что если он пройдет этот путь, то его обязательно ждет власть и богатство.
Родригес тоже решил, что Виид отплатил ему по прежним счетам. Лишь одно то плачевное состояние, которого Виид достиг, блуждая семь недель по холодным пещерам, размягчило его сердце, и советник понял, что больше не может обижаться на него.
— Советник, у меня есть другой вопрос. А у поваров и кузнецов есть свои собственные тайные пути, пройдя которые они могли бы достигнуть навыка великого мастера?
— Полагаю, что да. Бог щедр, — ответил Родригес. — Но помни, далеко не каждому на пути повара удается увидеть нужную дорогу и последовать ей.
— Тогда…
— Да, должны быть и другие Избранные! Они сами будут отыскивать свой путь. И только от них будет зависеть, пройдут ли они его.
Виид узнал все, что хотел и покинул поместье.
* * *
Сердце Дариуса громко билось в груди. Он не мог даже и помыслить о том, что серия вполне простых заданий может привести его к чему-то подобному. Он считал это невероятной удачей.
У власти в королевстве Розенхайм стояли двое — герцог Канус и граф Альбрук. И герцог Канус, занимающийся военными делами, был наиболее могущественным. И вот сейчас этот человек занес над ним белоснежный клинок.
— Мастер Дариус, здесь и сейчас я временно посвящаю вас в рыцари Розенхайма. Вы удостаиваетесь этой чести за ваши заслуги перед Королевским Советом. Я приказываю вам распорядиться новообретенным рыцарством, сформировав карательный отряд и отправиться с ним на помощь к жителям пограничной деревни.
— Всегда к вашим услугам, милорд. Можете положиться на меня, — ответил Дариус.
— Сэр Дариус, я поручаю это вам, — сказал герцог Канус.
Дариус ощутил легкое поочередное прикосновение меча к своим плечам и к голове. Ритуал выглядел слегка опасно, но сейчас все же проходила обычная церемония посвящения в рыцари в королевском замке Розенхайма. К тому же меч держал не враг, а герцог Канус. Поэтому Дариус не боялся, наоборот, он чувствовал всю важность момента и едва сдерживал радость. Ему приходилось буквально бороться со спонтанно нахлынувшим возбуждением — хотелось что-нибудь прокричать и сорвать со стены гобелен от радости, но он сдерживал себя, чтобы не нарушить торжественную атмосферу. Вследствие его борьбы с улыбкой, предательски растягивающей губы, лицо его сейчас демонстрировало некий злобный оскал.
'Теперь я командир карательного отряда.'
Дариус считал себя очень, очень удачливым.
* * *
'Надо бы чем-то заняться,' — размышлял Виид с серьезным лицом. Особенность его неожиданно обретенной профессии заключалась в следующем: