– Тарасова-деда, – догадался Романов.
– Вот именно! Он слишком хорошо знал Корнейчука, свою правую руку, и его прегрешения, чтобы поверить в такое стечение обстоятельств – как только объявили амнистию, так тот и исчез. И личное дело капитана Корнейчука он на всякий случай придержал, не сдал в архив. Как говорил Тарасов-внук, он был вообще очень аккуратным человеком, никогда ни одну бумажку не выбрасывал.
– И стал Корнейчук-Корнеев уголовником, – добавил Стас.
– Да, эта среда оказалась для него вполне подходящей, – сказал Гуров. – Лагерный быт и царившие там нравы он, хоть и по другую сторону колючей проволоки находился, знал прекрасно, крови не боялся, жесток был безмерно, так что органично вписался в уголовный мир. И даже специализация его по цеховикам тоже родом из ГУЛАГа, потому что при Сталине было такое понятие, как экономическая диверсия, вот под эту статью цеховиков и подводили. А уж когда они попадали на зону, Корнейчук вытрясал из них и имена их деловых партнеров, и заначки, и фамилии тех, у кого можно было бы поживиться чем-нибудь ценным. Вот он и стал этим делом промышлять, благо те обращаться в милицию и не думали, а потом и сына своего к этому делу привлек, потому что с семьей своей он потихоньку поддерживал отношения, помогал деньгами и вообще принимал самое непосредственное участие в воспитании наследника, а тот уж в девяностые, отцовские уроки усвоив, и развернулся вовсю.
– Так где же Тарасов и Корнейчук-Корнеев пересеклись? – с интересом спросил Виталий.
– Если ты имеешь в виду Тарасова-деда, то в колонии они и пересеклись, потому что после закрытия 313-го ГУЛАГа его перевели на аналогичную должность в Мордовию. И увидел он как-то среди вновь прибывших очень знакомое лицо, которое якобы в 53-м в тайге погибло. И держал он с тех пор Корнеева на мертвом кукане, потому что, пригласи он на допрос смотрящего по зоне и предъяви ему личное дело Корнейчука, помер бы тот от рук уголовников смертью долгой, мучительной и позорной. На сына Тарасов-дед не очень рассчитывал, тот был порядочным человеком и прошлого своего отца стыдился, а вот внучек, выросший на рассказах деда о его героическом прошлом, вполне мог оправдать его надежды. Уж очень дед надеялся, что когда-нибудь они с внуком смогут снова добраться до алмазов! Но со временем понял, что ему это дело уже не потянуть, вот тогда-то и приказал Корню, которого никогда не терял из виду, поехать в Новоленск, осесть здесь и ждать, когда к нему его внук приедет.
– И тот приехал! – выразительно сказал Крячко.